День 2. Fuck all the petersburgians!
На свете нет ничего постыднее обладания гостиничными полотенцами и халатами. «Обладание» в сакральном смысле. Непреодолимое, до дрожи в руках и коленках желание спереть.
Несколько раз я увозил с собой весь ванный комплект, завернув в него неиспользованные тюбики с «бесплатной» зубной пастой, шампунем и кремами. Клептоманил в тайной надежде почувствовать нечто похожее на угрызение совести. Не тут-то было! Администрация гостиницы включала эти кражи в счет, который наш финансовый отдел преспокойно оплачивал, не удостаивая мои причуды хоть каким-нибудь вниманием.
Жизнь теряет интерес.
В попытке выяснить глубинные причины моего неадекватного гостиничного поведения я занялся психологией. Она завела меня в дебри подсознания, в котором желание обладать сразу всеми красивыми женщинами переплелось с махровым халатовым фетишизмом. Представляемые мною, то есть моим подсознанием, женщины должны, просто обязаны ходить в халатах днем и ночью, на вечеринках и приемах, в офисах и магазинах. Словом везде.
А еще можно захватить с собой полотенце.
В случае чего им можно связать руки.
Есть у нас в конторе Густав Альбертович Шнитке. Из поколения прошловековых восьмидерастов, акционер, член Совета Директоров, владелец всевозможных активов/пассивов, и вообще, большой оригинал. Живя где-то в лесах Шварцвальда, он ухитрялся держать руку на пульсе деловой жизни своей первой родины, появляясь на ее просторах в нужное время, в нужном месте.
Таких «альбертычей» у нас много, но именно этот суется в мелочи шоупроцесса. Очень он трепетно относился к деньгам и собственности.
— Что вам надо Густав Альбертович?
— Да как вам сказать… Нет у нас в стране политической стабильности.
— Как?
— Стабильности, говорю, нет. Вон в Восточной Украине, — акционер указал сразу двумя своими подбородками на дверь, за которой скрылось живое олицетворение Малороссии в виде молоденькой горничной. — Верка Сердючка который срок у власти. И «Виа Гра» как оппозиция вечна со своим силиконовым репертуаром. Смотришь и восхищаешься регулярностью ротации лиц.
— Лиц?
— Ну-у-у…
— И что мы их не присоединим. Они ж и так уже под наши стандарты подстроились.
— Потому как бардак, — философски заметил россиянин Шнитке.
— Все в России через жопу.
— К сожалению, не через женскую.
Чтобы хоть как-то отвлечься от навязчивых ассоциаций включил телевизор, оставив на первом же попавшемся канале. Попался канал «Охота». Курсанты из Академии ГБ практиковались в прямом эфире в искусстве вербовки от имени иностранной разведки.
Слышь, лейтенант, как проехать… Дай закурить… Ну, как служба?… Сам-то как?… Разбогатеть хочешь?… Нет ничего проще… И вот мы видим, как бедняга лейтенант бежит в ближайший туалет, где все уже приготовлено и напичкано микрофонами и камерами размером с пуговицу. … «Мать! Мать!! Мать!!!» … Его лицо как экран компьютера во время загрузки отображает все возможности скромного железа. Борьба недоверия с желанием в одночасье заиметь миллион зелени. Сделать-то надо всего ничего — пропустить в город КАМАЗ с грузом подозрительных бочек с надписью «Отравляющее вещество». А потом?… Желания шкурного счастья одолели сомнения, даже, несмотря на то, что вся страна знает о существовании федеральной программы «Охота на оборотня».
— Спекся мент, — заметил Шнитке, доедая омлет.
— Одним оборотнем меньше, — я пил сок.
— Да уж, — согласился Густав Альбертыч и перешел к сути. — Вы знаете, в чем состоит цель работников компании?
— Всеми силами увеличивать доходы наших акционеров, — бодро доложил я, вспомнив заповедь из инструкции для служащих «Coca-Cola».
— Совершенно верно Василий. Поэтому у меня, как акционера вызывает большой интерес, почему вы так не хотите этого делать?
— Я? Не хочу?
— Вы. Вместе с Шурой. Посудите сами. Известная корпорация хочет построить супер-магазин, настоящий торгово-развлекательный рай, а вы ей упорно не помогаете. От этого строительства всем будет хорошо. Фирма обретет прочные связи в России, мы увеличим поступления от рекламы, а народ получит еще один потребительский рай.
