Третий склад был забит барахлом тылового, вспомогательного назначения. Ну, не знаю я, как точно назвать те горы лопат, кирок, кувалд и прочего шанцевого барахла. Нашёл даже несколько ящиков с металлоискателями столь древнего вида и возможностями, что даже не позарился на них.
И только четвёртый, последний склад подарил мне столь нужные патронные ящики. Вот их я таскал всю ночь до рассвета, справедливо полагая, что за столь долгий срок хранения многие патроны даже в герметичной смазанной солидолом таре придут в негодность.
В телефоне прозвучал чопорный женский голос, сообщивший на немецком, что данный абонент не может ответить в этот момент, но я могу оставить запись автоответчику, и мне скоро перезвонят.
Ага, аж три раза.
Уже три раза диктовал Иннесе речь за вчера и сегодня, и пока все они без ответа.
После тяжёлой работы решил отвлечься на время да и чего тут скрывать - я уже давно скучал по моей немке. Но так как сквозь землю провалилась. На страничке соцсети не показывалась несколько дней, на мои сообщения там не отвечала, телефон вне зоны. И домашний тоже не отвечал.
Я просидел три часа в ближайшем кафе, из которого видны окна съёмной квартиры, пока в них не зажёгся свет. Почти бегом выскочил на улицу, бросился к подъезду и остановился. А нужен ли я там? Не произойдёт ли чего-то непоправимого, если я сейчас начну звонить в домофон?
Мялся и терялся я почти десять минут, неподвижно стоя на тротуаре и смотря в окна квартиры. Прохожие обходили по бокам, пару раз услышал в свой адрес что-то вроде «пьяный или наркоман, куда полиция смотрит», и этим почти не отличаясь от моих земляков, которые во всех непонятных поступках окружающих винят вино и наркотики.
Наконец, я решился и направился к... таксофону.
Что-то рядом с сердцем холодело, когда я делал шаги в направлении дома, словно, тело чувствовало, что там его ничего хорошего не ждёт. Что это - интуиция или одна из сторон моего Дара? Или паранойя разыгралась до такой степени, что теперь везде я буду видеть опасность? Не хотелось бы, честно признаться, и так уже перестраховываюсь во всём.
- Алло?
Голос ответил женский, но это была не Иннеса.
- Алло?
Голос ответил женский, но это была не Иннеса.
- Альма? - предположил я и угадал, хотя в телефоне голос соседки Иннесы сильно исказился.
- Да. А с кем разговариваю?
- Это Ник...
- А-а, Ник, привет! Как поживаешь? Слушай, помнишь как-то мы ели пирожные в одном заведении вечером? Давай через час там встретимся, - преувеличено радостно произнесла она и быстро протараторила предложение о встречи, после чего отключила звонок.
Я повесил трубку и медленно отошёл от аппарата. Интересно, что произошло с этой моделью, какие пирожные? Я пирожными угощал только свою любимую немку, но никак не её соседку. Сладости, которые приносил на квартиру не в счёт. М-да, тут без пол-литры не разобраться.
Когда я через час добрался до кафе Эмиль Райманн, там меня уже ждали.
Альма сидела в уголке подальше от больших стекол и напротив входа и нервно кромсала какое-то маленькое пирожное.
- Привет, Ник! - она прикоснулась к моей щеке своей и тут же вернулась на своё место.
- Что случилось? Что с Иннесой?
- Я не знаю, - шмыгнула она носом. - Её забрали в полицию или куда-то вроде того, а сначала она пару ночей куда-то пропадала, взяла выходной и сидела с ноутбуком день и ночь, даже не спала.
- Что искала?- поинтересовался я.
В ответ собеседница развела руками:
- Она закрывала крышку каждый раз, когда я подходила к ней, а всю историю подчищала.
- А куда пропадала?
Но и тут соседка Иннесы не могла мне помочь.
- Я в первый раз случайно заметила, что её нет в квартире. Проснулась ночью, прошла на кухню за водой и вдруг вижу - Иннесы нет. А утром опять была на месте. И ничего не объяснила, только рассердилась, что я слежу за ней.
- Рассердилась? - удивился я. - Иннеса? Она же спокойная.
- Ага, - подтвердила собеседница, а тут, как сама не своя стала, как чужая. Накричала на меня, чтобы не лезла в её дела.
- Любовник? - нахмурился я.
- У Иннесы?! - всплеснула руками девушка.- Ник, она в тебя влюблена... э-э, как вы русские говорите - вместе с ушами.
