Тот же самый дореволюционный типаж архиерея поддерживался в Зарубежной Церкви, поэтому с ее стороны обвинения в «сергианстве» звучали несколько трагикомично. РПЦЗ точно так же встраивалась в политические структуры врагов СССР, как сергиане встраивались в структуры советские. Ее счастье — но отнюдь не ее заслуга, — что враги СССР не требовали от нее чего-либо вопиюще антицерковного. Настоящая готовность архиерейского корпуса РПЦЗ к исповедничеству была проверена в Китае в 1940-е годы, когда только самый младший епископ Иоанн Шанхайский с малой частью китайской паствы и ценой героических усилий избежал пасти коммунизма, а зарубежные лжепастыри сдались красной патриархии и отдали своих верующих в советские лагеря и ссылки. В 1990-е, с окончанием холодной войны, повторилось то же самое, хотя «исповедничество», которое могло бы потребоваться от епископата РПЦЗ, заключалось бы лишь в снижении уровня комфорта. Но сергианский по духу епископат испытывает самый большой дискомфорт, когда у него нет хозяина. Поэтому, получив пинок от американского сапога, он побежит тереться о российский. Русским истинно-православным нужно было хорошо понимать это в 1990-е годы и с самого начала настраиваться на то, что епископат РПЦЗ пригоден только на «генетический материал»., то есть архиерейские хиротонии, и его нужно было как можно скорее отбросить после использования. Преемство хиротоний принадлежало этим трусливым архиереям не по праву, а было ими взято у Церкви, и надлежало его скорее вернуть.
Поэтому осмысленное осуждение сергианства распространяется и на РПЦЗ, и на дореволюционную Российскую Церковь. И оно, таким образом, несовместимо со «старостильным старообрядчеством», которое предлагает поверить, будто до 1927-го или 1917 года в Церкви не было никакой сергианской ереси. Ересь была и процветала — просто это было цветение плевелов, но еще без зрелых ядовитых плодов.
5. Организация церковных общин «снизу»
Аскетические и богослужебные принципы организации церковных общин, о которых говорилось выше, приводят не только к осмысленному отношению к догматике, но и к не менее осмысленному отношению к клиру и к самой потребности общин в клириках. Нужны только такие клирики, которые для этих общин свои и родные.
Если все члены общин живут в режиме спортивной команды на сборах или, лучше, военного отряда, то их отношения с клириками должны быть сравнимы с боевым братством. Они допускают к себе в клир только тех, с кем «пошли бы в разведку».
При этом естественно, что кандидатов в клир общины могут выдвигать только сами. Принцип выборности клира превращается в неизбежный закон жизни, а отнюдь не в отвлеченный идеал. Выборность клира и аскетическая сознательность прихожан — это две стороны одной медали, одного не может быть без другого. Прихожан, которые ходят в церковь, как интеллигенция в филармонию, допускать к церковному управлению нельзя (надо стараться их не допускать даже к причастию).
Функция епископа при выборности священства, помимо самого акта рукоположения, — это функция ОТК: он может только проверить, нет ли у данного кандидата в клир каких-то препятствий к священнослужению, которых могут не заметить члены общины. Зато у епископа в этом случае не будет ответственности за то, что он проверить не может, — то есть подходит ли данный кандидат в клир данной общине на самом деле. Это целиком ответственность самой общины, а епископ просто обязан ей доверять, даже если она ошиблась.
Деликатным моментом при поставлении клириков, целиком ложащимся на совесть епископа, является отношение к каноническим препятствиям для служения в клире.
Как известно, это область, где церковное право допускает икономию, то есть нарушение канонических требований одноразово, для данного конкретного случая, когда от этого ожидается конкретная церковная польза, а риск представляется минимальным. Но, во-первых, икономия — это не параномия (беззаконие), когда какие-то канонические требования считаются неважными в принципе. Акт икономии всегда исключителен и никогда правила не отменяет. Во-вторых, даже если икономия в данном случае теоретически допустима, это еще не означает, что ее нужно применить. Архиерей может погрешить в своем суждении о ее целесообразности в данном конкретном случае; вина тут будет только на нем.
