Снежки грозили отбить ему нутро, переломать рёбра. Будь на его месте Ветер, небось ещё успел бы разглядеть, кто всех злее в него метал. А то перехватил бы снежок-другой, бросил обратно. Скваре до такой удали пока было как до небес. Слезть бы в целости самому да Ознобишу спустить, а уж там…
Когда до земли осталась сажень, он напоследок что было сил оттолкнулся ногами от стены, не желая соскакивать прямо на несчастного Дрозда, и они с Ознобишей полетели в сугроб.
– Второй в этом роду, кто не ладит с веревкой, – насмешливо проговорил Лихарь.
Перед глазами полыхнула белая вспышка. Сквара мигом вскочил, оставив Ознобишу барахтаться. Яростно пригнулся, бросился на стеня с кулаками.
Что могло получиться из их схватки? Наверное, ничего хорошего, по крайней мере для Сквары, но это так и осталось никому не известным. На пути дикомыта возник Ветер.
И одним шлепком отправил Сквару кубарем в снег.
Тот опять без промедления вскочил… Однако разглядел перед собой учителя, опамятовался, остался смирно стоять.
– В холодницу, – сказал Ветер. – На два дня. Посидишь, поразмыслишь.
Иные удивились тому, что приказ относился не к Лихарю, а к дикомыту.
Тот, успевший немного остыть, покорно опустил голову. «Хоть не к столбу…»
– Воля твоя, учитель, – всё же выговорил он сквозь зубы. – Вразуми только… за что?
– А ты сам подумай, – усмехнулся Ветер. Обвёл глазами остальных. – Тебе что сказано было делать?
– Наверх, – пробормотал Сквара. – И вниз…
Ветер покачал головой:
– Ты плохо смотрел, когда я показывал. Не вверх-вниз, а обойти зубец и спуститься по другому канату. В первый раз ты, по-моему, просто струсил…
Сквара вскинул глаза, хотел прекословить, вовремя передумал.
– Не споруешь, хоть на том спасибо, – насмешливо фыркнул Ветер. И сурово продолжил: – С чего ты взял, будто страж стены ударил бы тебя?.. Я бросил снежок и отогнал его. Я бы не позволил ему тебя сбить, но ты мне не доверился. Когда я приказываю, не твоего ума дело гадать, всё ли я предусмотрел!
Сквара больше не поднимал головы, уши неудержимо наливались краской.
Ветер неторопливо обошёл его кругом:
– Ты и во второй раз не сделал, что требовалось. Полез дружка выручать? А если бы вас не просто так на стену послали? Если бы, примером, вы пленников из неволи спасали?.. И вот ты одному подстреленному спуститься помог, а сотню других погибать бросил, потому что добраться до них не сумел?
Сквара молчал.
Котляр снова остановился прямо перед ним. Покосился на кровавое пятно в снегу:
– Да ещё со стенем, который на ум всех вас наставить пытается, в драку полез… Дрозда жалко, да. И братейку твоего, сорвись он, было бы жаль. А вам кто сказал, будто вы сюда пришли в салочки забавляться?.. Кого снежком с верёвки сбить можно, под стрелами-то будет хорош… Дрозд стойно послужил Владычице. Показал вам, как бывает!
Сквара всё-таки поднял глаза:
– Учитель…
Источник обернулся:
– Ты почему ещё не в холоднице, сын неразумия? Больше наверх сегодня не полезешь, хватит, довольно набедил.
Сквара упрямчиво собрал брови в одну полосу:
– Учитель, воля твоя… Можно мне с собой доску и… ну хоть гвоздь…
Теперь уже нахмурился Ветер:
– Зачем ещё?
– В пальцах вертеть, – вполголоса предположил Хотён.
Кто-то с облегчением засмеялся:
– Вместо подушки…
Сквара окончательно покраснел, ответил:
– Я бы пока метать поучился. Не всё выходит.
– Возьми, – кивнул Ветер. – Скажешь, я велел.
Ознобиша смотрел в сторону. Вернее, вовсе никуда не смотрел. Лицо у него опять было почти такое, с каким он когда-то собирался лезть в петлю.
У древоделов Сквара вынудил обломок горбыля в ладонь шириной и полную меру брани. По мнению трудников, доске можно было найти куда более достойное применение. Ещё удалось выпросить брусковый гвоздишко, ржавый, с покалеченным концом. Прежде он удерживал запор в деревянной двери, даже был изнутри загнут, чтобы не вытащили ловкие воры. Сквара изрядно постучал молотком, выправляя гвоздь на колоде. Взял горбыль, пошагал в холодницу – отсиживать наказание.
Ознобиша не пришел его проводить.
Остаток дня из подвала доносились глухие удары железа о дерево и временами – о камень. А в промежутках – хруст камешков под ногами. Упрямый дикомыт бросал в мишень. Снова, снова, снова…
