— Чем больше крови, тем больше силы?
— В общем, да.
— А что еще мы умеем? Ну, помимо телепатии, что мы можем делать?
— Наше тело подвластно нам в большей степени, чем. смертным. Мы легко восстанавливаемся после любых ранений, кроме ран, нанесенных деревом. Дерево может ранить нас и даже убить. — Он усмехнулся. — В этом создатели фильмов ужасов правы: удар осиновым колом в сердце разит вампира насмерть. Так же, как и огонь.
— А мы можем превращаться в животных?
— Я не встречал столь могущественных вампиров. Теоретически это возможно, а оборотни проделывают это постоянно.
— А превращаться в туман?
— Думаю, и оборотни этого не умеют.
Поппи с досады стукнула пяткой по постели.
— И спать в гробу нам не обязательно, да? А… а… а… мы можем ходить по воде?
— Конечно. И умеем проникать незваными в дома смертных, а также можем без ущерба для здоровья хоть весь день напролет валяться в чесноке. Мы его не любим просто потому, что он дурно пахнет. Что еще?
— Расскажи мне о Царстве Ночи. Теперь оно стало моим домом.
— Я рассказывал тебе о клубах? В каждом большом городе у нас есть свои клубы, впрочем и в маленьких городках тоже.
— Что это за клубы?
— Некоторые из них похожи на притоны, другие — на кафе, третьи — на ночные клубы. Есть еще ложи, но они, как правило, для взрослых. Я знаю один детский клуб: это обычное большое складское помещение, где можно покататься на роликах. А в «Черном ирисе» каждую неделю проходят поэтические вечера.
«Черный ирис», — подумала Поппи. Это название напомнило ей о чем-то. О чем-то неприятном.
— Какое забавное название…
— Все клубы названы в честь какого-либо цветка. Черные цветы — символы Царства Ночи. — Он закатал рукав, чтобы показать ей свои наручные часы. В центре циферблата красовался черный ирис. — Видишь?
— Да. Знаешь, я иногда замечала подобные изображения, но никогда не обращала на них внимания. Скорее всего, потому, что принимала их за Микки Мауса.
Он легонько щелкнул ее по носу в знак порицания.
— Это очень серьезно, детка. По этим штучкам люди Царства Ночи легко узнают своих, даже если это самые тупые оборотни.
— Ты не любишь оборотней?
— Если тебе нравятся законченные дебилы, с оборотнями тебе будет интересно.
— Но вы допускаете их в свои клубы.
— В некоторые клубы. Обитатели Царства Ночи не могут выходить замуж или жениться на смертных, но они могут вступать в союз с ламиями, преобразованными вампирами, оборотнями, обеими категориями ведьм.
Поппи, страшно занятая переплетением их пальцев в тугой узел, вздрогнула и переспросила:
— Обе категории ведьм?
— Ой… ну, да. Есть ведьмы, которые знают о том, какими способностями обладают, и специально обучаются, другие не подозревают о своих талантах. Люди называют их экстрасенсами. Некоторые из них обладают скрытой силой, иные не настолько проницательны, чтобы обнаружить существование Царства Ночи, поэтому так никогда в него и не попадают.
Поппи кивнула.
— Ясно. А что будет, если в такой клуб зайдет смертный?
— Его никто не пустит. Туда трудно проникнуть. Кроме того, клубы надежно охраняются.
— Ну а если это все же случится?
Джеймс вздрогнул. Его голос неожиданно стал совершенно бесцветным.
— Его убьют, если никто не захочет взять его домой в качестве игрушки или слуги. Он будет жить вместе с вампирами, но ничего не поймет из-за воздействия на его сознание и превратится в своего рода лунатика. У меня была няня… — его голос задрожал, и Поппи почувствовала, как мучают его неприятные воспоминания.
— Ты расскажешь мне о ней в другой раз, — сказала она, ей не хотелось причинять Джеймсу боль.
— М-м…
Джеймс засыпал. Поппи поудобнее устроилась на его плече.
Удивительно, как после всего пережитого она могла уснуть. Но так или иначе, она спокойно засыпала. Ведь рядом с нею был ее духовный супруг.
Фил никак не мог заснуть. Стоило ему смежить веки, как перед внутренним взором возникала Поппи: Поппи, лежащая в гробу, Поппи, следящая за ним глазами голодной кошки, Поппи, оторвавшаяся от горла незнакомца и облизывающая красные, будто испачканные ягодным соком губы.
Она больше не человек. Хотя он был подготовлен к такому повороту событий, принять это оказалось очень трудно.
