Коди Хантер. Новый менеджер. Замечательно. Скорее всего ее завтра уволят. Вся злость, поддерживающая ее, прошла. Она с трудом добралась до спальни и рухнула на кровать. Решила спать прямо на покрывале, не раздеваясь. Сил не осталось.
Если она потеряет работу, то не сможет сопротивляться Дугласу в суде. Хотя после сегодняшних событий это вряд ли имеет значение. В одном Дуглас прав. Судье не слишком понравится история об ее аресте за драку с двумя бездомными, в то время как дочь одна сидела дома.
И что хуже всего, ей безумно хотелось позвонить Брэду, уговорить его прийти, обнять ее, утешить, пообещать, что все обойдется. Даже если бы он и мог что-то сделать, что вряд ли, она не посмела бы попросить его. Если он все уладит, то окажется на коне. Он так же легко сможет все разрушить. Как это сделал Дуглас.
Придется справляться самой. Но цель, как она ни старалась, все больше отдалялась.
Интересно, Господу не понравится, если она будет молить Его послать Дугласу медленную и мучительную смерть, менеджеру станции – амнезию, а себе – выигрышный лотерейный билет? Что касается Брэда… тут надо еще подумать.
На следующее утро Аллисон в воинственном настроении и с высоко поднятой головой зашла в офис менеджера.
Хантер поднял голову от стола.
– Закройте дверь, – распорядился он.
Она как раз этим занималась. Ей вовсе не хотелось, чтобы другие служащие слушали, как ее выгоняют.
– Какого черта вчера произошло?
– Я работала над материалом, а та женщина на меня напала. Мужчина пришел мне на помощь. Я ни в чем не виновата. Они не предъявили никаких обвинений.
– Разве они не обязаны были разрешить вам сделать один телефонный звонок?
– Да, конечно, – подтвердила она, озадаченная странным оборотом разговора. – Я позвонила дочке, сказала что задержусь.
– Черт побери! Что вы за репортер? Почему не позвонили сюда? Позволили другой станции воспользоваться материалом, а нам не сказали ни слова.
Хотя он не пригласил ее сесть, Аллисон упала на стул, потому что ноги отказывались держать ее.
– Вы хотели, чтобы я вам позвонила, и вы бы сделали передачу о том, как меня сажают в тюрьму?
– Вы ведь помните, на кого работаете? Неважно, что он злится. Увольнять ее он определенно не собирался.
– Да, разумеется. Все дело в том, что я… я вообще не хотела, чтобы кто-нибудь об этом узнал. Пока, во всяком случае. Слишком много шума может навредить моей будущей передаче. – Господи, сделай так, чтобы он не интересовался подробностями!
– О какой передаче вы говорите?
– Насчет серийного убийцы, который преследует бездомных.
– Мы эту тему уже заездили.
– Но у меня есть новая информация. Есть даже подозрения, кто может быть убийцей.
– Расскажите.
– Не могу. Мой источник информации конфиденциален.
– Плевать мне на ваш источник. Я хочу знать, что вы накопали. Когда мы сможем выйти с этим на публику?
Ей очень не хотелось, но пришлось рассказать, что удалось узнать. Роль Брэда она умышленно приуменьшила и его информацией с шефом не поделилась. Она говорила и почти видела, как он в уме подсчитывает рейтинг передачи. Когда она закончила, он задумчиво постучал карандашом по столу.
– Ладно, – наконец сказал он, – вот что мы сделаем. Будем дразнить зрителей. Полагаю, все сегодня прилипнут к экранам, чтобы посмотреть, что вы скажете. Придумайте что-нибудь, неважно что. В конце же вам зададут вопрос насчет прошлого вечера. Вы таинственно улыбнетесь и скажете что-то вроде: «Сегодня я еще не могу об этом говорить, но у меня имеется интересная информация насчет убийств, и вскоре я смогу поделиться с вами всеми подробностями». Так вас будут спрашивать каждый вечер, а вы, возможно, будете подбрасывать небольшие фактики время от времени, чтобы подогреть их аппетит. Придумайте диалог и возвращайтесь ко мне. – Он снова уткнулся в бумаги, забыв о ней.
Все могло обернуться значительно хуже. По крайней мере, у нее все еще есть работа.
– Спасибо, – сказала она. – Я так и сделаю. – Она встала и направилась к двери.
– Аллисон.
Обернувшись, она увидела, что его взгляд устремлен на нее. Ему бы немного теплоты во взгляде, интересный был бы мужчина. Немного напоминает Дугласа.
