Духовный мир так называемого буддийского населения в Гималаях вполне созвучен окружающей природе. Здесь безраздельно царит вера в чародейство и даже в самых незначительных селениях имеются свои медиумы обоих полов — Бон-по, Пао, Бунтинг и Яба, передающие живым вести от богов и покойников.
Я остановилась на ночлег в Панкпонге и на следующий день добралась до Гангтока. За несколько километров от селения — столицы — нас захватила страшная буря с градом, налетевшая среди сияющего дня совершенно внезапно. Тибетцы считают метеорологические явления делом рук своих колдунов или демонов. Буря с градом — одно из излюбленных средств нападения. Демоны пользуются ею, чтобы задерживать в пути идущих в святые места паломников, а ламы-чудотворцы — для охраны подступов к местам своего уединения от докучливых посетителей и нежелательных кандидатов в ученики.
Через несколько недель по приезде суеверный Давасандуп признался мне, что советовался с ясновидящим — мопа — по поводу сопровождавшего наш приезд странного урагана.
Прорицатель вещал: местные божества и святые ламы не настроены ко мне враждебно, но, тем не менее, мне придется затратить много усилий, чтобы остаться в Стране религии (перифраз, обозначающий Тибет).
Совпадение или ясновидение, но мопа был прав. Его предсказание сбылось.
Наследный принц Сиккима, С. А. Сидкеонг Намгиал, был настоящим ламой, настоятелем одного из монастырей секты кагьюд-карма и, сверх всего, тулку (лама высшей духовной категории; европейцы называют их «живыми буддами»). Его почитали воплощением ламы, блаженной памяти собственного его дядюшки.
По обычаю, еще совсем ребенком он принял монашеский сан в монастыре, где был настоятелем со дня своего рождения и где провел свои юные годы.
Так как британские власти, отдав Сидкеонгу предпочтение перед старшим братом, избрали его возможным преемником отца — махараджи, английский резидент извлек его из монастыря и поручил попечению одного англизированного индуса, приставив последнего к нему в качестве опекуна и наставника. Краткое пребывание в Оксфордском университете и кругосветное путешествие в сопровождении специально командированного джентльмена дипломатической службы завершили его несколько пестрое образование.
Сидкеонг в совершенстве знал английский и много хуже свой родной язык — тибетский. Он бегло говорил на хиндустани и немного по-китайски. Вилла принца, построенная по его приказанию в садах отцовского дворца, походила на красивый загородный дом, примыкающий к тибетскому храму. Внутреннее убранство жилища соответствовало его внешнему виду: обстановка в английском стиле на первом этаже, тибетская молельня и приемная — на втором.
Молодой государь обладал широким умом. Он сразу заинтересовался моими исследованиями и сделал все от него зависящее, чтобы облегчить мне мою задачу.
Первое время жизни в Сиккиме я посвятила посещению монастырей, разбросанных среди лесов. Меня восхищало их почти всегда живописное расположение на горных отрогах. Простые сельские строения — мне нравилось воображать их обитателей мыслителями, презирающими мирские блага и суетную борьбу и проводящими свои дни в тишине и глубоком созерцании.
Действительность не соответствовала моей фантазии. Сиккимские монахи чаще всего — простые неграмотные крестьяне. Они не испытывают ни малейшего стремления к просвещению, даже в буддизме, который — как мне кажется — они исповедуют. Впрочем, у них для этого нет времени. Монастыри их бедны, лишены доходов, у них нет богатых покровителей. Таким образом, трапа (монахи младшей категории духовенства), не имея возможности рассчитывать на регулярные субсидии или пожертвования, вынуждены в поте лица добывать хлеб насущный.
Я только что употребила слово «трапа» и буду употреблять его и в дальнейшем. Поэтому оно нуждается в пояснении.
Западные авторы именуют ламами всех представителей ламаистского духовенства без различия. В Тибете дело обстоит иначе. На титул ламы (верховного владыки) имеют право исключительно сановники культа, как то: тулку — настоятели больших монастырей и лица из духовенства, обладающие высокими учеными степенями. Все остальные монахи, даже удостоенные высшего посвящения в сан гелонга, — только простые трапа, т. е. ученики. Однако принято из вежливости при непосредственном обращении в разговоре относить титул лама ко всем монахам зрелого возраста.
