В союзе с Англией он в 1854—1856 годах вел Крымскую войну. Позднее завоевал Савойю и Ниццу, объединившись с Пьемонтом[13] против Австрии. К заморским владениям Франции были присоединены Алжир, Сенегал и Индокитай. Честолюбивый Наполеон III, не желая останавливаться на этом, заявил, что намеревается отодвинуть восточные границы Франции до Рейна.
В течение последующих лет он начал подготавливать для этого почву с помощью пропаганды, которая ввела в заблуждение не столько Бисмарка, сколько его самого. «Железный» канцлер между тем не тратил времени зря и проводил собственные приготовления.
Вскоре, однако, выяснилось, что намерение Наполеона захватить часть территории Пруссии не пустое хвастовство. Бисмарк, желая преподать Франции не виданный ею доселе урок, решил принять самые крутые меры. Ему помогал Штибер.
И подходящий повод был найден. Испанский трон оказался свободным. Наполеон назвал своего кандидата; то же сделал король Пруссии Вильгельм. Был избран прусский кандидат. Наполеон опасался находившейся под контролем Пруссии Испании, угрожавшей юго-западным границам Франции. В случае войны совместные действия Пруссии и Испании таили в себе опасность — французская территория могла быть окружена. Наполеон потребовал смещения с испанского престола Гогенцоллерна. Это требование не было выполнено. Наполеон ограничился повторением своих старых, угроз. Бисмарк, решившись спровоцировать французского императора на войну, призвал на помощь Штибера.
В это время французский посол обратился к королю Пруссии с просьбой изложить свою точку зрения по испанскому вопросу. В то время дипломаты не всегда пользовались, шифрами. Когда в прусскую службу цензуры доставили телеграмму французского посла, в которой он сообщал ответ короля, Штибер выбросил из нее кое-что, и ответы короля были искажены.
Телеграмма Вильгельма, опубликованная в таком виде, вызвала глубокое возмущение[14].
Под давлением общественного мнения и заверений генералов, что французская армия «готова к войне до последней пуговицы на гетрах» (тогда как в действительности она была плохо обучена и только частично отмобилизована), Наполеон объявил Пруссии войну.
Между тем имей Наполеон хотя бы половину тех сведений о своих вооруженных силах, которыми располагал Штибер, он рискнул бы начать войну только в состоянии полного умопомрачения.
В течение предшествовавших войне двух лет Штибер наводнил Францию своими шпионами и знал об этой стране все. Он сам предпринял продолжительную поездку по Франции, собирая различную информацию, которая могла оказаться полезной для прусских военачальников.
Вряд ли какой-либо другой рядовой агент или руководящий деятель разведки выполнил бы подобную задачу так исчерпывающе, как это сделал Штибер. На намеченной для вторжения территории Франции его агенты взяли на учет даже поголовье скота на фермах. Офицеры прусской интендантской службы должны были точно знать, сколько коров, овец, кур и яиц каждый фермер сможет поставить для нужд прусской армии. Штибер постоянно обновлял эти сведения. И если у фермера оказывалось пять телок, тогда как по сведениям прусской разведки две недели назад их значилось восемь, агенты Штибера выясняли, куда девались три телки. Штибер точно знал о размерах сбережений у глав сельских и городских общин. Состояние и протяженность дорог, мостов, месторасположение складов оружия и боеприпасов, их виды и количество, наличие тех или иных транспортных средств, дислокация и характер укреплений — все было учтено. Казалось, ничто не ускользнуло от Штибера. Недаром он настаивал, чтобы число его агентов только в одной Франции составляло не менее сорока тысяч.
Однако это желание не могло быть удовлетворено, поскольку для такого количества агентов потребовался бы штаб и организация с численностью сотрудников, намного превосходящей численность штаба, которым когда-либо располагал Штибер. Тем не менее его армия шпионов превышала по численности в три, четыре и более раз количество тайных агентов, работавших на одного руководителя разведки где-либо и когда-либо вплоть до настоящего времени.
