Люди стояли у этих окон, тыкали пальцами в изображения, хохотали.
От всего уведенного и услышанного стало обидно за своих. И за самого себя. Зло сжав зубы, Иван решительно зашагал следом за теми двумя, что свернули в какой-то переулок. Один из них упомянул о словах русского посла. Значит, это не просто прохожие, а люди казенные. Сейчас, когда наших бьют, нельзя стоять в стороне.
Земляков догнал у моста через канал. Теперь их можно было внимательно рассмотреть. Один остронос и сухощав, в движениях быстр. Свой узкий кафтан приобрел где-то в Германии, если еще не в Польше. Такое сукно в Амстердаме не носит никто. Да еще и парик надел самый дешевый, который давно уже вышел из моды. Второй ростом повыше и в плечах пошире, носит длинные усы, на щеке длинный шрам. Одет в то, что старьевщики продают на задних рядах Старого рынка. Да, небогато живут россияне в чужой земле на казенных-то хлебах!
Сам Иван за последний год стал неплохо разбираться, что и как надо носить. От маленького капитана перенял не только многие профессиональные знания, но и бережное отношение к деньгам. Свои небольшие сбережения выгодно поместил в банк, а выплаты, положенные ученикам Навигационной школы, зря не мотал. На последних парусных гонках взял первый приз в пятьдесят гульденов и разумно обновил свой гардероб. Теперь выглядел не хуже, чем чиновник городской ратуши или торговец. Но, как и положено будущему флотскому офицеру, стригся коротко и не обзавелся париком.
— Здравствуйте, господа хорошие! — Иван вежливо поклонился, приподнял шляпу. Увидел на лицах земляков некоторое напряжение. — Не скажите, где мне найти господина российского посла?
— Сам кто таков? — настороженно спросил остроносый.
— Русский, служу в голландском флоте. Слышал, что господин Андрей Матвеев набирает мастеровых для посылки в Россию.
— Как об этом узнал?
— В курантах писали о прибытии российского чрезвычайного и полномочного посла в Голландские штаты, — ответил Иван и назвал свое имя.
— Знаю морское дело, готов послужить царю и отечеству.
— Это доброе дело, Иван, — остроносый широко улыбнулся. Его широкоплечий спутник дружелюбно закивал. — Приходи завтра рано утром вон в тот дом на другой стороне канала. Будем ждать. Меня зовут Павел Скоровский, я секретарь и переводчик, а это посольский служитель Лаврентий Дмитриев.
— Приходи, хлопец. Сейчас царю-батюшке воинские люди, а особенно мореходы, очень нужны, — прогудел Лаврентий.
На том разговор и закончился. Иван поспешил в управление портом.
Знакомый чиновник, с ним уже не раз приходилось иметь дело по разным служебным делам, принял запрос начальника Навигационной школы. Как всегда, для порядка, поворчал на нехватку материалов на складе и просил подождать, пока он выяснит некоторые вопросы.
Ждать пришлось долго. За дверью слышались торопливые шаги других служащих, порой кто-нибудь из них заглядывал в комнату. Иван стоял возле узкого окна, смотрел, как у противоположного берега швартуется транспорт из Испании. Ломает тонкий лед, подваливается к стенке. Потрепан изрядно, но успел проскочить через осеннее штормовое море и к Рождеству доставил в порт бочки с малагой и мадерой.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался посиневший от холода рассыльный. Еще совсем молодой паренек, в глазах испуг.
— Господин капитан! Меня в конторе задержали, я не виноват!
— Что у тебя?
— Примите пакет от его превосходительства посла Швеции! Распишитесь в получении, бумага важная!
В другое бы время Иван объяснил, что чиновника нет на месте и просил подождать. Но сегодня день особый, решение принято еще утром. Решительно протянул руку.
— Глазел на фокусников в балагане! Забываешь о своих обязанностях! — грозно сдвинул брови и прорычал начальственно. В книге рассыльного поставил закорючку и только после этого благосклонно улыбнулся и вложил в ладонь паренька серебряную монету. — Больше не опаздывай! Беги, погрейся горячим пуншем!
Как только за мальчишкой закрылась дверь, быстро опустил в карман пакет из толстой бумаги с сургучными печатями.
