— Но я не только солдат, мадам,— медленно продолжал Тибо,— я — француз. Поэтому я до сих пор не доложил об исчезновении лейтенанта Берка. Вы, мадам, должны немедленно покинуть госпиталь и больше сюда не возвращаться. И я должен просить у вас обещания больше не совершать подобных действий.
Я сидела на стуле прямо и неподвижно, ошарашенная таким поворотом дела. Китти поднялась.
— Благодарю вас, майор,— она протянула руку.— Была счастлива встретить настоящего француза.
Тибо пожал ее руку.
— Вы должны извинить меня,— холодно сказал он,— если я из предосторожности все же провожу вас до вашего автомобиля.
Мы отъехали от Дуллана на несколько миль, прежде чем я вновь оказалась в состоянии говорить.
— Придется нам забыть о бедном Миане,— были мои первые слова.— Мы, конечно, уже не сможем вернуться.
Китти улыбнулась.
— Я сунула ему записку, когда стояла у соседней кровати,— сообщила она,— и теперь он в багажнике.
Когда мы приехали, Миану стоило больших усилий выбраться из машины. Тяжело опираясь на нас, он прохромал в дом.
Из спальни вышел Берк.
— Все в порядке?
Миан тяжело повалился на пол и остался лежать без движения. Лейтенант встревоженно склонился над ним.
— Его рана открылась! — воскликнул он, и мы увидели, что одна из штанин Миана пропиталась кровью.
— Вызовите врача,— велела Китти и тут же остановила: — Нет! Мы не можем никого вызвать. Принесите полотенца...
В этот момент зазвенел дверной звонок. Он звенел долго и настойчиво, но мы стояли, оцепенев, словно статуи, и не двигались с места.
— Это не поможет,— упавшим голосом произнесла Китти, когда в дверь позвонили второй раз.— Мы не сможем отсидеться. Этта, открой дверь.
Еще никогда мне не приходилось делать что-либо с большей неохотой — но наши страхи оказались напрасными. Пришел Анри Борепо, бывший муж Китти. Он часто приходил к ней, когда бывал в Париже. В этот раз его визит оказался как нельзя более кстати. Оправившись от первого изумления, он тут же начал действовать и позвонил доктору, которому полностью доверял. Тот прибыл через пять минут. А еще через пятнадцать минут Миан, уже перевязанный, лежал в постели, однако доктор удрученно качал головой.
— У него серьезное заражение,— сказал он.— Но я сделаю все, что смогу.
Когда доктор ушел, Анри разрешил за нас остальные проблемы.
— Мой друг Тиссье имеет виноградники у Либурна,— сообщил он,— которые тянутся через границу, и мы сможем там перевести ваших парней. Правда еще придется заплатить небольшую сумму — по пятьдесят франков за человека — немецким фельдфебелям.— Он усмехнулся.— Похоже, «нация господ» ничуть не меняется. Кроме того, я знаю человека в префектуре, который сделает пропуска с французскими именами для ваших англичан. В общем, не беспокойтесь — все с ними будет нормально. v
На следующее утро Эмиль, мальчик, работавший в кафе «Модерн» у Дюрана, принес два запечатанных конверта, адресованных Уильяму Грею. В первый был вложен только адрес:
Б.У.Стоу. 12, рю де ла Гар, Реймс.
— Это выглядит подозрительным,— сказала я.
— Дорогая! — Китти посмотрела на меня с легким упреком. Она повернулась к Берку.— Этта готова видеть лапу гестапо за каждым приходящим к нам письмом.
Во втором конверте было написанное по-французски послание:
Дорогой друг! Вам пишет приходский священник из Конши-сюр-Конш по просьбе нескольких прихожан, которые признали в вас своего старого товарища. По их словам я могу обратиться к Вам с полным доверием по вопросу очень важному для моей конгрегации.
Дело в том, что здание нашей церкви крайне нуждается в ремонте, без которого это прекрасное произведение средневекового зодчества неизбежно разрушится — эту катастрофу можно ожидать в любой день — невосстановимые и невосполнимые ценности будут утрачены. Я уже получил разрешение церкви и местных властей на проведение реставрационных работ.
Я прошу Вас, мой любезный друг> немедленно сообщить мне, когда и где мы сможем встретиться для обсуждения нашей кампании по сбору пожертвований.
Да благословит Вас Господь, искренне Ваш отец Кристиан Равье.
— А просто запрос на вспомоществование,— сказала я.
