Когда разгневанный Тит спросил, почему он не сделал то, что ему было велено, Пангар ответил:
– Мне захотелось оставить хоть какую-то часть Храма в твою славу, командир. Пусть те, кто увидят когда-нибудь эту Стену, поразятся ее мощи и скажут: “Как же велик и крепок был сам Храм, если это – только жалкий остаток его! И – поразившись – воздадут должное твоему гению полководца, сумевшего одолеть эту твердыню!
– Красивый ответ! – усмехнулся Тит. – И только потому, что ты нашел столь изящные слова, я не предам тебя казни за нарушение приказа. Но чтобы доказать, что твой поступок угоден богам, ты поднимешься сейчас на эту стену и бросишься с нее вниз. Если ты останешься в живых – значит, боги одобряют тебя. Если же нет – значит, ты заслужил такую участь.
Пангар поднялся на Стену, бросился с нее вниз и разбился насмерть.
Любопытно, что многие историки считают эту легенду вполне достоверной, и уж, по меньшей мере, основанной на неком реальном событии. При этом они обращают внимание на то, что если бы вся эта история была бы сплошным вымыслом, то сочинители всенепременно расцветили бы ее какими-то чудесными подробностями. И – что уж совершенно точно – они не дали бы ее герою умереть такой смертью, а непременно ввели бы в этот рассказ какого-нибудь ангела, который либо подхватил бы бросившегося со Стены Пангара у самой земли, либо вообще унес бы его целого и невредимого за тридевять земель. Но нет – Пангар погибает, и это делает данную историю совсем не похожую на сказку.
Мы не знаем, что именно заставило Пангара остановить работы по разрушению Стены и тем самым обречь себя на смерть. Увидел ли он, как утверждают некоторые комментаторы, стоявшего на стене ангела, указавшего ему знаком не трогать Стену; или, будучи ослеплен разливавшимся над Стеной сиянием Шхины, он осознал, что есть в мире Тот, кто стоит выше Тита и повиноваться следует, прежде всего Ему?
Нам известно лишь то, что Западная Стена осталась стоять там же, где и стояла.
В ходе Иудейской войны римляне, по данным все того же Иосифа Флавия, уничтожили более миллиона евреев. Еще сотни и сотни тысяч были взяты ими в плен и проданы в рабство. Тысячи пленников приняли участие в триумфальном шествии, устроенном Титом в Риме в честь своей победы, во время которого римлянам продемонстрировали священную золотую менору (храмовый семисвечник) и другую утварь, взятую в качестве добычи из уничтоженного Иерусалимского Храма. Значение, которую римляне придавали победе над маленькой ближневосточной страной, было так велико, что в честь нее были отчеканены специальные монеты с надписью “Judea capta” – “Иудея пала”, а также воздвигнута знаменитая триумфальная арка Тита.
Что ж, Иудея действительно пала.
Но Западная Стена продолжала возвышаться над руинами Иерусалима, напоминая о пережитой им трагедии и, одновременно, давая надежду на его возрождение.
После его разрушения легионами Тита Иерусалим продолжал лежать в развалинах.
Евреям было строго запрещено селиться в своей бывшей столице и даже посещать руины города. Этот гнет римлян необычайно усилился во времена императора Андриана (императорв 117–138 гг.), поставившего своей целью уничтожить иудаизм как религию. Теперь евреям запрещали праздновать субботу, совершать обрезание детей, обучать их Священному Писанию, пытаясь таким образом разорвать связь между поколениями.
В ответ на это в 132 году вспыхнуло новое еврейское восстание под предводительством Шимона Бар-Кохбы. Оно продолжалось три года, и на начальном его этапе Бар-Кохбе, бывшему необычайно талантливым полководцем, удалось нанести серьезное поражение римлян и восстановить еврейскую государственность – он даже начал чеканить свои монеты.
Однако Римская империя все еще была достаточно сильна, чтобы подавлять подобные бунты в своих внутренних провинциях. В 135 году это восстание было потоплено в крови, теперь за любое проявление евреями верности религии своих отцов полагалась смертная казнь. А чтобы стереть саму память об Иерусалиме император Андриан велел построить на его месте совершенно новый, типично римский по своей архитектуре город и населить его отслужившими свой срок легионерами, греками, сирийцами, армянами – словом, кем угодно, но только не евреями.
