– Где мой референт?
– Я здесь, монсеньор!
Молодой человек, с виду примерно ровесник Офелии, вынырнул из-за кресла Фарука. Он носил на лбу татуировку Паутины, и его белокурая красота делала честь этому клану.
– Монсеньор, господин посол испросил у вас аудиенцию для вашего интенданта Торна, его тетушки Беренильды и его невесты мадемуазель Офелии.
Референт изъяснялся мягко и терпеливо, поочередно указывая Фаруку на каждую упомянутую особу. Первым к нему подошел Арчибальд – в цилиндре, лихо нахлобученном на взъерошенные волосы. Офелия не сомневалась, что он нарочно побрился так небрежно: чем торжественней был момент, тем более дерзко посол нарушал приличия.
– По какому поводу? – спросил Фарук, явно изнывая от скуки.
– По поводу уничтожения клана Драконов, монсеньор, – с ангельским терпением напомнил референт. – Речь идет о прискорбном несчастном случае, стоившем жизни вашим охотникам. Господин Арчибальд уже докладывал вам об этом сегодня утром. Извольте прочесть, монсеньор, вы сами записали это в вашем ежедневнике.
И референт вручил Фаруку блокнот-памятку с обтрепанными страницами – видно было, что его непрерывно листали. Фарук оторвал локоть от игорного столика и перевернул несколько страниц. Фаворитки приноравливались к каждому движению его тела, отодвигаясь, когда их руки ему мешали, чтобы тут же снова приникнуть к нему. Офелия наблюдала за этой сценой со смесью восхищения и брезгливости. Эти красавицы в бриллиантовых диадемах, бриллиантовых колье и бриллиантовых кольцах мало походили на нормальных женщин.
– Драконы погибли? – спросил Фарук.
– Да, монсеньор, – ответил референт. – Вы записали это на последней строчке.
– «Драконы погибли», – повторил Фарук, на сей раз читая запись. Он помедлил, застыв, как мраморный истукан, затем перевернул страницу. – «Беренильда принадлежит к клану Драконов». Это я записал вот здесь.
Фарук говорил медленно и раздельно, подчеркивая каждый слог. В его устах акцент Севера был подобен голосу урагана. Отдаленному, едва слышному, но от этого не менее грозному. Когда он оторвался от блокнота и поднял глаза, Офелия уловила в них гневные искры, которых не было еще миг назад.
– Где Беренильда?
Не произнеся ни слова, не сделав реверанса, Беренильда подошла к нему и поцеловала в щеку с нежностью любящей супруги. На сей раз Фарук мгновенно узнал ее. Он ответил ей безмолвным взглядом, но Офелия почувствовала, что в их молчании было куда больше смысла, чем во всех речах на свете.
И тут о себе напомнил Торн: он громко щелкнул крышкой часов, разрушив очарование момента. Фарук зашевелился с медлительностью дрейфующего айсберга, взялся за перо, услужливо протянутое референтом, и добавил новую запись в свой блокнот. Офелия подумала: уж не пишет ли он «Беренильда жива», чтобы ненароком не забыть о ней?
– Итак, мадам, – заговорил Фарук, – вы потеряли всю вашу семью. Выражаю вам свои соболезнования.
В его глухом голосе не чувствовалось ни малейшего волнения, как будто он не сознавал, что в этой кровавой бойне погиб целый клан его собственных потомков.
– К счастью, я не единственная выжившая, – поспешила уточнить Беренильда. – Моя матушка в настоящий момент проходит лечение в санатории и ничего не знает об этом прискорбном событии. Что касается моего племянника, то он здесь, с нами, и вскоре собирается жениться. Так что продолжение рода Драконов нам обеспечено.
Офелии стало не по себе. Когда-нибудь позже она попытается объяснить Беренильде, что этот брак будет фиктивным и останется бездетным.
Из толпы придворных, стоявших вокруг эстрады, донесся протестующий ропот; особенно отчетливо прозвучало слово «бастард». Но Торн не снизошел до защиты своей чести. С его лба струился пот, а он пристально смотрел на циферблат часов, словно хотел подчеркнуть, что напрасно теряет время.
– Вот почему я испросил аудиенцию, – с широкой улыбкой сказал Арчибальд. – Хотите вы того или нет, дорогая Беренильда, но ваш племянник никогда не считался своим у Драконов, а ваша матушка очень немолода. Через какое-то время вы останетесь единственной представительницей своего клана. Это ставит под вопрос ваше положение при Дворе. Надеюсь, вы со мной согласны?
