Признаки изменения ситуации как ни странно появились с осознанием бесперспективности применения СЯС и одновременно с внедрением высокоточных средств, комплексов разведки, РЭБ и управления, РОК и РУК. Пока еще не в массовом, но в достаточном для понимания грядущих перемен масштабе.
Очевидно, что внедрение новых идей пришлось именно на конец восьмидесятых, а окончательное понимание надвигающихся революционных изменений - в связи войнами, развязанными против Ирака и СРЮ в 90-х годах. Но с известными допущениями, странная тактика и стратегия применения без сомнения сильных ВС Ирака, объясняется весьма просто - США использовали прямой ядерный шантаж. Поэтому, делать далеко идущие выводы об отсталости Ирака или напротив о выдающихся достижениях США опасно. Восемь лет спустя Армия СРЮ, действительно, не смогла оказать сколько либо достойного сопротивления в "бесконтактной борьбе" с современными боевыми средствами ОВС НАТО своими технически устаревшими средствами. Но НАТО не решилось проводить классическую сухопутную операцию, да и нужды в ней не было - политические цели были достигнуты бомбардировками с безопасной дистанции30.
Пока, американцы, в "транспарентных" для всего мира концепциях кое в чем блефуют в части идей, но имеют неисчерпаемые ресурсы для их осуществления. Имеется в виду озвученная в Послании МО Президенту идея создания в США "автоматизированных дивизий" и развертывания НПРО. По мнению экспертов США, реализация этих идей "позволит достичь безусловного превосходства над любым вероятным технически оснащенным противником на двух ТВД и добиться успеха в двух войнах одновременно". Кто вероятный противник США догадаться не трудно. Конечно это не Таджикистан и даже не Украина. Европейские союзники США по НАТО, увлеченные идеей "формирования европейской оборонной идентичности" и "реальным миротворчеством" (с благими намерениями обеспечить прочный мир на раздираемом противоречиями континенте) принимают военную безопасность для себя как данность. Но не прочь ее повысить, имея явное превосходство в силах над Россией на пути укрепления сравнительно недорогой блоковой стратегии в рамках ЗЕС.
Однако, при попытке осуществить стратегический замысел немногочисленные пока "автоматизированные дивизии" США все же могут столкнуться с массовыми армиями "четвертого поколения". И не только государств изгоев, вооруженных ракетно-ядерными средствами и технологиями. Сами американцы признаются, что НПРО развертывается для нейтрализации СЯС России и КНР, а система коллективной безопасности в Европе, не раз давала сбои в прошлом, вполне может повторить исторические коллизии 1937-1941 гг. (Например, где-нибудь в Прибалтике или на Балканах). Результат практически для всех участников конфликта на любом из ТВ и европейских миротворческих процессов будут вполне предсказуемым - война с неопределенным исходом.
Между тем, построенные с приоритетом расходования убывающих средств (на перевооружение через модернизацию и на разработку условно "качественно-новых" ВВТ) российские ВС к 2012 году не смогут создать даже оперативные группировки. И это перед лицом готовой к региональной войне без всякого отмобилизования "массовой" армии объединенной Европы при мощной поддержке из космоса вооруженными силами США. О создании приемлемого соотношения сил, как условии обеспечения стабильного мира в этих условиях, говорить не приходится.
Стоит ли напоминать о том, что на Дальнем Востоке возможные перемены могут создать неразрешимые трудности для вооруженной защиты суверенитета и территориальной целостности России?
Очевидно, что проблема "перевооружения через модернизацию" существует, и рассматривать ее необходимо с учетом всего спектра государственных проблем. В частности содержания уже утвержденной (как это ни странно звучит) концепции обеспечения военной безопасности, определения целей политики государства и содержания Программы вооружений на перспективу, в том числе ее финансового обеспечения.
Но это проблемы не ГШ ВС и даже не Министерства обороны, а сложившейся системы принятия решений в государстве, в том числе Президентом, от которого сегодня во многом зависит будущее России и ее безопасность.
