В фазе активного ведения боевых действий средняя численность "армии воинов ислама и Ичкерии" колебалась в пределах 12-15 тысяч в "регулярных войсках" (в мирное время около 6 тыс.) и еще столько же в ополчении. Очевидно, что через "силовые структуры" Ичкерии и бандформирования прошла подавляющая часть мужского населения в возрасте от 20 до 55 лет. Из 200 тысяч чеченцев-мужчин призывного возраста (в том числе за пределами республики) в бандах так или иначе побывало не менее 100 тысяч человек53.
Расчетные данные о потерях и численности бандформирований (на начало военных действий и по завершении войсковой части антитеррористической операции) дают основания утверждать, что всего в военных действиях активно участвовало не менее 55-60 тысяч чеченцев (с учетом "условно мирного населения" значительно больше) и около 1-1,5 тысяч наемников. (Это не менее 15-25% от численности чеченского населения, постоянно находящегося в Чечне) Так, если "боевые потери" чеченцев в 2-3 раза превышают потери убитыми в федеральных войсках за две войны (более 6,5 тысяч по состоянию на 1 августа 2000 года54), то безвозвратные потери бандформирований составляют не менее 12-18 тысяч (в среднем 15 тысяч), главным образом чеченцев мужчин в возрасте 20-40 лет. Это подтверждается сообщениями МО РФ. Потери ранеными могут быть в 2,5-3 раза больше и за весь период составляют примерно 40-50 тысяч.
Таким образом, численность бандитского контингента с опытом (исключая убитых, тяжело раненых и осужденных) составляет 35-40 тысяч "активных штыков". Это их представляет как мирное население новоявленный депутат Госдумы А. Аслаханов, ратующий за немедленный вывод войск из Чечни и прекращение боевых действий на ее территории.
Чем жили наши "герои", подзащитные депутатов и ПАСЕ при такой степени военной мобилизации Чечни не составляет секрета. Это дотации центра, махинации с перечислением денег из Центробанка в виде "миллиардных авизо", контрибуции с пенсий, беззаконная торговля самопальным бензином, пожертвования иностранных и российских спонсоров, а так же "отхожие промыслы" (например, заложничество и грабеж соседних регионов), налоги на чеченскую диаспору. В этом было занято еще не менее 50 тысяч. То что это именно так подтверждается фактами, в том числе последним делом московского банка "Траст кредит", подозрениями в отношении "Группы Альянс" братьев Бараевых, признаниями самого Березовского и многими другими деяниями мирных пастухов с Кавказа в центре России. По неофициальным данным доходы бандитских чеченских группировок и, естественно, боевиков, составляют от 3 до 3,5 миллиардов долларов в год только на территории РФ. Особенно плотно опекается Чечней Поволжье, Московский регион, органы управления Центра и субъектов федерации.
Следует напомнить, что безвозвратные потери РККА за весь период войны с Германией составили около 30% от общего числа поставленных в строй граждан Советского Союза. Всего через ВС СССР прошло 16,5% населения и погибло в боевых действиях, в плену около 5%.
Впрочем, ни в послевоенной Германии, ни в СССР во время войны не было и речи о национальной катастрофе.
Если о потере здравого смысла в Чечне еще как-то имеет смысл говорить, то вопрос о "чеченской национальной катастрофе", как о следствии неадекватного применения силы Россией (как это рисуется в ПАСЕ), представляется действительно спорным.
Глава семнадцатая. Добровольная депортация" как признак "национальной катастрофы"
За деньги нельзя купить друга, зато можно приобрести врагов поприличнее.
Миллиген
Потери в военных действиях для чеченцев пока действительно не являются катастрофическими. Большую опасность для нации приобретает выезд населения за пределы республики, без всякой перспективы на возвращение до "восстановления ее хозяйства". По существу именно такая "своеобразная добровольная депортация" и является главным признаком "национальной катастрофы".
Второй не менее важный признак - степень разрушения и утрата национальной и самодостаточной базы мирного развития. Ее восстановление представляется проблематичным по крайней мере по нескольким причинам.
