— Я рассказывала тебе о Ромаре, моем брате. Прошло уже много месяцев, как он ушёл от нас, направляясь куда-то на восток. И не вернулся. Я боюсь за него. — Она бросила грустный взгляд на живописный портрет размером с ладонь, который показывала Элири. — Незадолго до того, как мы покинули Долину Зелёного Безмолвия, каждому из нас подарили по портрету, но этот мне дороже всех. Может быть, это всё, что осталось от Ромара.
— Чего ты хочешь от меня?
— Ты много путешествуешь и живёшь далеко. Прошу тебя, где бы ты ни была, прислушивайся к разговорам, присматривайся к людям — не встретится ли тебе человек, похожий на Ромара? Не слышал ли кто-нибудь о нём? Я готова отдать все, лишь бы он вернулся домой цел и невредим. — Во взгляде Маурин проступило отчаяние.
Элири задумчиво кивнула:
— Я действительно, как и твой брат, много путешествую, в том числе и в тех местах, которые лежат на востоке. Обещаю, что буду расспрашивать о нём, освобожу, если он угодил в ловушку, похороню, если найду его тело, и сообщу тебе новости, если они появятся. Но только так, чтобы это не мешало мне выполнять свои обязанности. У меня ведь тоже есть… те, кто полагается на меня. Рисковать ими ради неизвестного мне человека, который, может быть, уже мёртв, я не стану. Но мне понятна твоя тревога. Сделаю, что смогу.
Маурин обняла свою новую подругу:
— Это всё, о чём я прошу. Возвращайся, с новостями или без них. Мы всегда будем рады тебе.
Элири повернулась, чтобы уйти, но Маурин удержала её. Элири вопросительно подняла брови.
— Вот. — Маурин вложила ей в руку портрет. — Ты ведь даже не посмотрела. Вглядись как следует, запомни его лицо. Он, конечно, с тех пор наверняка изменился. В особенности, если попал в руки кого-нибудь из служителей Тьмы и с ним жестоко обращались. Пожалуйста, найди его для меня.
Элири опустила взгляд. Сначала она не заметила в молодом человеке ничего особенного. Ромару, скорее всего, было лет шестнадцать, когда был сделан этот портрет. Внезапно взгляд её стал более сосредоточенным. И неудивительно — как будто сам юноша ожил и теперь стоял рядом, умоляюще глядя на неё.
— Ты знаешь, что он жив, верно? — спросила Элири. — Вы же близнецы. — Да, — ответила Маурин. — Я чувствую, что он в опасности, но смерть пока не коснулась его. Ты права и в том, что мы близнецы. Это редкость, очень большая редкость для потомков Старой Расы. В нашем роду немногие наделены тем или иным талантом, но Ромар имеет дар обращения с животными. В особенности, с лошадьми. — Она взволнованно то сгибала, то разгибала пальцы, хотя голос оставался спокойным и твёрдым. — И ещё мы обладаем даром, присущим близнецам. Я действительно знала бы, если бы он умер; значит, он жив. Найди его для меня, Элири.
Элири, не отрываясь, смотрела на портрет. Маурин — копия того, кто был на нём изображён — конечно, изменилась с тех пор, но не сильно. Чувствовалось, что юноша пока ещё не сталкивался с серьёзными жизненными испытаниями. Но в его лице ощущались сила, гордость без норова, характер без желания демонстрировать его просто так, не ради правого дела. Взгляд, как бы устремлённый в глубь себя, выдавал человека, тяготеющего к одиночеству. Ничего особенного в его внешности не было; во всяком случае, он не мог настолько поразить воображение, чтобы стоило рисковать чем-то. ради него. Лицо худощавое, с тонкими чертами и решительным подбородком. Глаза, скорее, зелёные, чем серые, — если художник не солгал. Но нет, глаза Маурин были того же оттенка. Рот, резко очерченный, по форме почти мягкий и всё же не создающий впечатление слабости. Рот человека, который всегда действовал так, как считал нужным.
Портрет вызывал у Элири странное притяжение, никогда прежде не испытанное. Она, конечно, сумела бы попросту отмахнуться от этого чувства, но сам тот факт, что ей пришлось бы это делать, только подтвердил бы его наличие. А ведь она была уже не дитя, и первое попавшееся интересное лицо не привлекло бы сё внимания.
Маурин была добра; её муж заключил с Элири честную сделку. Они просили её о такой малости — только чтобы она не прошла мимо, если нападёт на след этого человека. От неё не требовалось штурмовать какую-нибудь твердыню Тьмы. Она снова опустила взгляд, Что это? Наверно, просто игра света… В какой-то момент ей показалось, что взгляд нарисованных глаз с умоляющим выражением сосредоточился на ней. Элири подняла голову и пристально посмотрела на Маурин. Колдовство? Нет, вряд ли. Просто игра света.
