Тайник Русского Севера - страница 181
Судя по всему, сам Николай Константинович, а также его жена и вдохновительница — Елена Ивановна, как никто приблизились к разгадке древней тайны Шамбалы. Но, связанные обетом молчания, поведать об этом они смогли лишь в символической и иносказательной форме. Шамбала — это не только Обитель Света и сакральное место на недоступной для непосвященных карте. Шамбала — это еще и философия, причем непосредственно вытекающая из великого учения Востока Калачакры.
Само понятие «калачакра» означает «колесо времени». По преданию это учение было передано царю Шамбалы самим Буддой. Но мало кто сомневается, что главные элементы самой философии сформировались задолго до возникновения буддизма и берут свое начало на Севере. В соответствии с философской доктриной Калачакры, всё в мире — от Вселенной до человека — развивается циклично. Всё рано или поздно повторяется, и если когда-то на смену матриархата пришел патриархат, то нынче они, похоже, вновь сменяют друг друга. И действуют тут не какие-то абстрактные социологические схемы, а глубинные космические закономерности: мужское и женское Начала коренятся в самой структуре Природы и Социума, обусловливая циклические процессы и смену одних явлений другими.
В знаменитом буддистском трактате «Калачакра-тантра» излагается концепция неразрывного единства Макро- и Микрокосма — Вселенной и Человека. Человек — это малая Вселенная, способная, однако, оказывать воздействие и на большую. Это совершается как в творческом и боговдохновенном, так и в любовном экстазе. Существует известная визуализация данного акта, олицетворяющая соитие женского и мужского начал или же соответствующих ипостасей бесконечного времени (рис. 159). На этом рисунке, существующем во множестве вариантов, 24-рукий мужчина страстно обнимает свою 8-рукую партнершу; при это в каждой руке заключен конкретный предмет с совершенно определенным смыслом.
Истоки этого учения или хотя бы хоть какие-нибудь следы, приводящие к данным истокам, пытался отыскать на Севере, в центре Русской Лапландии, А. В. Барченко. Как и Рерих, он представлял древнюю духовную традицию в виде единой и неразрывной цепи, начало которой — на Севере, а конец — в Тибете и Гималаях. «Калачакра» — санскритское слово. По-тибетски «колесо времени» — «дюнхор»; философский и эзотерический смысл тот же самый. Судьбу и будущность именно данной доктрины обсуждал с известнейшим бурятским ученым-этнографом Г. Ц. Цыбиковым (1873–1930), первым россиянином, еще в начале века проникшим в Тибет под видом ламы-паломника. Переписка Барченко с Цыбиковым чудом сохранилась в Государственном архиве в Улан-Удэ.
Из письма А. В. Барченко проф. Г. Ц. Цыбикову 24 марта 1927 г.
«<…> Глубокое раздумье привело меня к убеждению, что в марксизме человечество имеет начало именно такого мирового движения, которое должно привести человечество к тому великому столкновению цивилизаций, которое выражено в древнейших преданиях всех народов восточных. У ламаистов — в легенде о Шамбалийской войне. У мусульман — в легенде о приходе махди из Джаммбулая. У христиан и иудеев — в легенде пророка Иезекиля о великой последней войне между Севером и народом праведных, собранном из всех народов, живущих на вершине земли — каковое описание явно отвечает той же Шамбале.
Это убеждение мое нашло себе подтверждение, когда я встретился с русскими, тайно хранившими в Костромской губернии Традицию „дюнхор“. [В оригинале слово написано по-тибетски. — В.Д.] Эти люди значительно старше меня по возрасту и, насколько я могу оценить, более меня компетентные в самой Универсальной науке и в оценке современного международного положения. Выйдя из костромских лесов в форме простых юродивых (нищих), якобы безвредных помешанных, они проникли в Москву и отыскали меня. <…> Посланный от этих людей под видом сумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не понимал, и привлекал внимание людей странным костюмом и идеограммами, которые он с собой носил. <…> Этого посланного — крестьянина Михаила Круглова — несколько раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец, пришли к заключению, что он не помешанный, но безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследуют. В конце концов, с его идеограммами случайно встретился в Москве и я, который мог читать и понимать их значение.
