Герой должен быть сильным и чутким человеком, который никогда не подведет любимую женщину. Но в нем должен быть изъян. Если герой совершенен, то истории не получится.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
Том Гаррик решил, что лучшей идеи, чем поцеловать Молли, у него не было за весь вечер. И худшей тоже. Он поймал ее врасплох, пока она не успела воздвигнуть барьеры, как умственные, так и физические. Ее рот оказался таким же сладким, как в снах, которые до сих пор мучили его.
Но сны мимолетны, их изгоняет дневной свет, когда так легко напомнить себе, что сладкие ощущения – та же иллюзия. Когда дело доходило до близости, ее гены вели себя правильно. Это не сон. Не придется просыпаться и проверять, произошло ли все на самом деле.
Молли тоже мечтала об этом. Ночь за ночью ей снились сны, что Том найдет ее, обнимет и вот так же поцелует. Она не сразу окончательно приняла правду, перестала искать утешение в бесплодных снах и постаралась бодрствовать как можно дольше.
И сидела за столом ночь за ночью, записывая придуманные истории про героя, который способен пересечь моря и континенты, усмирить пожар и наводнение ради любимой женщины. Переносила мечты разбитого сердца на бумагу.
Но это не сон и не мечты, а Том не герой ее романа. Даже близко к нему не стоял. Молли резко отстранилась и чуть не упала, и только после этого поняла, что мужские руки не удерживали ее в объятьях, не заставляли прижиматься, а всего лишь осторожно поддерживали. Она могла остановить поцелуй в любую секунду по своему желанию, но вцепилась в мужа, как тонущий человек хватается за первую попавшую деревяшку во время кораблекрушения.
– Ты не должен… – начала она голосом, мало отличающимся от вороньего карканья. – Я не хотела…
– Знаю, – мягко ответил он и жестом, предупреждающим, что разумнее помолчать, положил палец на ее губы. – Побереги свои чувства до тех пор, когда мы окажемся одни. Я всего лишь убеждал местного репортера, что между нами нет ничего необычного. – Том хмуро улыбнулся. – Газеты не интересуются счастливыми звездными парами. Для них это скучно. Не стоит разрушать результаты моего титанического труда и дарить репортеру желтой прессы броский заголовок.
Том перевел дыхание, когда Молли тихонько фыркнула, опустила голову ему на грудь и позволила повести вверх по лестнице прочь от любопытных глаз.
– Виндзорский люкс, – прочитал он, подходя к двери, отпирая замок и подталкивая внутрь комнаты упирающуюся жену. – Как ты думаешь… – Том остановился как только перешагнул порог. Да, все так. Через распахнутые двойные двери в спальню он разглядел величественную кровать с пологом на четырех столбах.
Молли отошла в сторону, держа руки перед собой, словно намереваясь отбиваться от него.
– Даже не думай об этом!
– О чем? Ааа, ты про кровать.
И Том намеренно замолчал, чтобы предоставить Молли достаточное время как следует рассмотреть постель.
– Нечего удивляться. Собирай свои вещи и уходи, – приказала она.
– Куда? Ты хочешь, чтобы я спустился к ним и рассказал правду?
– Великий Том Гарик признается, что жена выставила его из номера? Что-то я в этом сомневаюсь. Ты так любишь свою машину, вот иди и спи в ней.
– Холодно и неудобно.
Том прекрасно помнил, как, несмотря на угрозы, отказывался уезжать и сидел перед ее домом день и ночь. После чего отец Молли вызвал полицию, и Тома арестовали «как подозрительного типа». Когда он вернулся, родной дом молодой жены оказался пустым, а от его машины остался покореженный остов. На следующий день он получил записку Мэри.
– Ах, значит холодно! Надо было думать об этом до того, как ты распорядился о замене наших номеров на люкс.
– Я ничего не… – начал было Том, но решил оставить все как есть. Она все равно не поверит. – Молли, давай постараемся вести себя как цивилизованные люди. Не волнуйся, на твою постель я не претендую.
