– Уже предвкушаю рождественскую вечеринку в своей новой гостиной с огнями Манхэттена вместо гирлянд.
Ее глаза зажглись.
– А представь только, если будет снег!
– Это будет круто.
– Это будет волшебно!
– Что ты собираешься делать с мебелью?
– Лазанья великолепна! – сказал Сет, отправляя себе в рот огромный кусок.
– Спасибо.
– Я думаю, что хочу все новое. Все с чистого листа.
– Это здорово! Можно придумать все, что захочешь, что-то совсем новое.
Он чуть не спросил Харпер, не хочет ли она ему помочь, но потом вспомнил, что у нее работа и ребенок. И пластырь лучше срывать одним движением. Он проглотил лазанью и вытер рот салфеткой.
– Я уже получил ключи. Оформление бумаг зай мет пару недель, но мой чек уже обналичили, так что, по сути, она уже моя. Можно переезжать.
– Замечательно!
Харпер изо всех сил старалась порадоваться за Сета, но у нее не получилось. Они оба хотели этого, они так долго планировали, она должна быть счастлива, но вместо этого чувствовала, как у нее сжимается сердце.
– Когда ты приступаешь к работе?
– В следующий понедельник.
– Тебе нужны ясли.
– Уже нашла. У «Америкэн интернэшнл групп» даже есть свои ясли, в том же доме, что и офис, в котором я буду работать. Четыре дня в неделю она будет там.
– Четыре?
– На один день я буду отдавать ее своей маме. Они так этому обрадовались! Папа сказал, что будет специально брать выходной.
– Отлично!
– Я набралась храбрости и рассказала ей про Кларка, кредит и фирму. И что я вынуждена была все продать. И про то, что мы с тобой на самом деле не встречаемся.
На последних словах ее голос дрогнул.
Сет немного помолчал, потом поднял на нее глаза.
– Как она отреагировала?
– Очень тактично. Сказала, что ты хороший парень. Думаю, у нас есть шанс снова стать одной семьей.
– Жизнь налаживается.
Она кивнула.
Жизнь налаживалась и одновременно разрушалась. Сет больше не был ей нужен. Это было прекрасно и ужасно одновременно. Не то чтобы она хотела зависеть от кого-то. Но так хорошо, когда есть с кем поужинать, с кем поговорить, поделиться и посоветоваться. Ей было грустно, и все вокруг казалось грустным, и даже Кристел как-то притихла.
– Когда ты планируешь переехать?
– Сегодня вечером.
Харпер засмеялась, думая, что он шутит.
– Там в кабинете осталась кушетка, – продолжал Сет. – А завтра с утра перед работой ко мне приезжают Эйвери и Джейк, им не терпится посмотреть.
Ее сердце замерло.
– Ты что, правда? Ты уезжаешь сейчас?
– Я хочу переночевать там, чтобы не мчаться с утра. Но я еще не раз появлюсь за вещами.
Хотя он уже решил, что приедет за вещами, когда Харпер будет на работе.
В комнате стало совсем грустно, лазанья остыла, салат завял.
Чувствуя, что вот-вот расплачется, Харпер встала из-за стола.
– Я лучше отнесу ее в кроватку. Она совсем сонная.
– Надеюсь, сегодня она будет хорошо спать.
– Я тоже.
Харпер взяла дочку на руки, но тут Сет тоже поднялся.
– Дай я поцелую ее на ночь.
Он подошел, наклонился и поцеловал Кристел в лобик, чего никогда не делал прежде.
Харпер еле сдерживала слезы. Ему потребовался месяц, чтобы привыкнуть к малышке, а теперь он уезжал.
Она уложила Кристел в кроватку и вернулась в гостиную. Сет уже доел и как раз ставил свою тарелку в посудомоечную машину.
– Значит, уезжаешь?
Это был вопрос, но ответ она уже знала.
У него была новая квартира.
У нее была новая квартира и новая жизнь.
Их ничто больше не держало вместе.
«Останься», – промелькнуло у нее в голове.
Она попыталась сказать это вслух, но язык не слушался.
Сет вернулся в свою спальню, взял куртку и сумку, всегда собранную на случай неожиданных поездок, и вернулся в гостиную.
Харпер посмотрела на него с тревогой. Он знал, о чем она думала, – что все происходит слишком быстро. Ему и правда не было никакой необходимости уезжать именно сегодня, но зачем тянуть? Пластырь надо срывать одним движением. Если они снова сядут за стол, выпьют вина, еще поговорят, поделятся секретами, то в конце концов окажутся в постели. А Харпер не понимала, что минуты счастья надо ценить ради них самих, а не как залог будущего. Он мог дать ей радость и удовольствие, но он не мог дать ей гарантии – он просто не умел. Так что лучше ему уйти сейчас.
