– Кажется, у меня будет долгая ночь. Хорошо, что я выпила только один бокал.
– Думаешь, она будет часто просыпаться? Даже несмотря на гель?
– Я не знаю. Это мой первый ребенок. И мой первый зуб.
Сет включил телевизор, приглушив звук, сел рядом с ней, и они некоторое время смотрели на экран, где «Янкиз» играли с «Ред Сокс».
– «Янкиз» побеждают, – без выражения прокомментировал Сет.
– Ага, – так же без выражения согласилась Харпер.
– Кларк любил «Янкиз».
Харпер кивнула.
Несколько секунд они следили за игрой, потом Сет тихо сказал:
– Обидно, что он не может помочь тебе с Кристел. С ним тебе было бы легче.
Харпер долго молчала, потом помотала головой.
– Вряд ли. Мне скорее обидно, что он не увидел дочь, о которой так мечтал. – Она глубоко вздохнула, не зная, что стоит говорить, а что нет. – Я не думаю, что он много помогал бы мне с ней. – Она быстро взглянула на Сета. – Не пойми меня неправильно. Он хотел ребенка. Он хотел семью. Но я думаю, пока она растет, он был бы скорее наблюдателем. Ждал бы, пока она вырастет и ее можно будет брать с собой покататься на велосипеде или на матч «Янкиз» – «Ред Сокс».
Сет смотрел на экран.
– Думаешь?
– Да.
– Но ведь она такая славная.
Харпер снова хотела промолчать, но все-таки сказала:
– Кларк был консерватором в этих вопросах. Он считал, что женщина должна заниматься семьей, а мужчина – приносить деньги.
– Логика моего отца, – с неожиданной злостью сказал Сет.
– Ну, Кларк не стал бы обманывать субподрядчиков.
– Я знаю. Прости. Просто мой отец тоже бросал мать наедине со всеми домашними проблемами.
Харпер изо всех сил сдерживалась, но невысказанные обиды и те мысли, которые она передумала за год одиночества и отчаяния, жгли ей язык.
– Он делал много странных вещей. Я сейчас не про то, что он рискнул нашими деньгами без моего ведома. Он никогда не согласовывал со мной наши планы. Например, стоило мне собраться к родителям, как выяснялось, что мы должны быть в другом месте. Я понимаю, что, скорее всего, он просто пытался защитить меня от них, ведь он знал, что мы не ладим.
– Я думаю, что именно так.
– Я ненавижу себя за то, что говорю такие вещи о Кларке, но мне нужно с кем-то поделиться, иначе я сойду с ума. – Харпер судорожно перевела дыхание. – Мне кажется, что все эти месяцы, которые я сидела одна в пустой квартире, я пыталась сохранить сказку, которую мы сочинили вдвоем. Я не хотела говорить маме про то, что Кларк фактически обанкротился, потому что я не хотела говорить это самой себе. Мне хотелось верить, что наша жизнь была идеальной. А теперь больше не получается.
– Сверкающие доспехи – тяжелая вещь, и на белом коне всю жизнь не просидишь, – мягко сказал Сет после паузы.
Харпер засмеялась.
– Я знаю. Я не обвиняю его. Мне просто больно признаться самой себе, что мой муж не был идеальным. Что у него были недостатки, и немаленькие. Что он обманывал меня. Он не лгал мне прямо, просто что-то утаивал, как с залогом квартиры и фирмы.
– Я понимаю. Представь, что чувствует мальчик, когда выясняется, что у его отца любовница, и не одна. Родители кажутся детям небожителями. Когда я узнал, что у моего отца целый гарем, то чуть с ума не сошел.
– Ужас.
– Еще какой! Он никогда не бил нас, но он был злой, очень злой человек. Ему нравилось давить людей. Даже своих детей. – Сет покачал головой. – Особенно своих детей. Мы с Джейком окончательно поняли это, когда учились в университете. В один прекрасный момент неожиданно выяснилось, что наша учеба не оплачена, общежитие тоже и нас вот-вот вышвырнут на улицу. Наверное, предполагалось, что мы должны идти падать ему в ноги. Но Джейк к этому моменту уже понял правила игры и решил, что играть по ним не будет. Он устроился на работу, заработал денег на учебу и высказал нашему отцу все, что о нем думает. А меня забрал к себе Кларк. Благодаря ему и Джейку я выкарабкался. Но когда твой отец предает тебя, это рана на всю жизнь.
– А что твоя мама? Как она живет после смерти твоего отца?
– Хорошо. Но мы не так близки, как она, кажется, надеется.
Оба замолчали. Харпер посмотрела на часы и увидела, что уже час ночи.
