Боевое применение частей с ракетами Р-5М в те годы планировалось по аналогии с неядерными комплексами Р-1 и Р-2 и предусматривалось для обеспечения действий сухопутных войск во фронтовых наступательных и оборонительных операциях.
Это, конечно, не соответствовало требованиям к боевому применению частей ракет средней дальности (РСД), но в то время обусловливалось объективными факторами, а именно:
огромным влиянием опыта Великой Отечественной войны;
разработкой теории боевого применения РСД одновременно с освоением этого оружия в войсках;
включением ракетных частей в различные виды вооруженных сил;
строгой засекреченностью всей информации, относящейся к ракетно-ядерному оружию.
С принятием на вооружение ракеты Р-12 (постановление СМ СССР № 238—106 от 4 марта 1959 года {252} и успешными испытаниями ракеты Р-14 {253} боевое применение РСД стало планироваться по заранее выбранным целям со стационарных позиций. Согласно проекту наставления по боевому применению 1959 года ракетные части уже не передавались в случае агрессии в оперативное подчинение фронтам, а использовались только по решению Верховного Главнокомандования. Разработка для РСД шахтных пусковых установок отражала принципиально новый взгляд на их применение.
В те годы руководство СССР приобрело и первый опыт демонстрации РСД как средства военно-политического давления на вероятного противника. Об эффективности этого средства свидетельствует заявление советского правительства 5 ноября 1956 года о возможности применить ракетно-ядерное оружие против Англии и Франции, напавших на Египет, что привело к разрешению суэцкого кризиса. Ракеты стали действенным инструментом в политике эпохи «холодной войны». Появление современных вооружений (межконтинентальные баллистические ракеты, атомные подводные лодки-ракетоносцы, зенитные ракетные комплексы, стратегические бомбардировщики и т. д.), требующих небольшого, но высококвалифицированного персонала для их обслуживания, позволило советскому правительству пойти на сокращение очень больших и дорогостоящих сухопутных войск. В 1955 году СССР сократил численность своих вооруженных сил на 640 тысяч человек, в 1956-м — еще на 1 миллион 200 тысяч, в 1957-м — на 300 тысяч человек. Были расформированы 63 дивизии и бригады, часть военных училищ, 375 кораблей поставлено на консервацию. В заявлении советского правительства от 14 мая 1956 года в связи с крупнейшим (1200 тысяч человек) сокращением советских войск говорилось, что СССР «стремится содействовать делу практического осуществления программы разоружения».
Несмотря на идеологические различия двух блоков, были предприняты шаги к смягчению их позиций. В 1959 году Никита Хрущев с большой делегацией посетил США. Этот визит ослабил напряженность между двумя сверхдержавами и противостоявшими блоками. На май 1960 года была назначена встреча глав правительств США, СССР, Великобритании и Франции в Париже, а Эйзенхауэр был приглашен посетить СССР.
Это потепление в отношениях между СССР и США сказалось и в военной сфере. Выступая 14 января 1960 года на заседании Верховного Совета СССР, Н. Хрущев, напомнив о том, что Советские Вооруженные Силы, насчитывавшие в 1955 году 5 миллионов 763 тысячи человек, были сокращены в 1955—1958 годах на 2 миллиона 140 тысяч человек, внес от имени правительства предложение сократить Вооруженные Силы СССР еще на 1 миллион 200 тысяч человек. Верховный Совет одобрил эту инициативу, что должно было продемонстрировать действительно миролюбивые настроения советского руководства в ту пору, стремление смягчить международную напряженность.
К этому времени американскому военно-политическому руководству становилось все более очевидно, что доктрина «массированного возмездия» не оправдывает возлагавшихся на нее надежд. Успех главного удара стратегической авиации того времени зависел от живучести передовых баз, а они легко могли быть выведены противником из строя. Кроме того, с каждым годом возрастала уязвимость бомбардировщиков от средств советской ПВО, которая непрерывно совершенствовалась.
В январе 1957 года начались полигонные испытания зенитного ракетного комплекса (ЗРК) С-75 «Двина». Он состоял из радиолокационной станции наведения, двухступенчатых зенитных управляемых ракет (стартовый двигатель на твердом топливе, маршевый — на жидком), 6 пусковых установок, бортового оборудования и средств электропитания. Технические характеристики и особенности конструкции комплекса позволяли осуществлять его свертывание за 4 часа, а развертывание и настройку за 4—5 часов. Скорость передвижения его на марше по дорогам — до 20 км/ч.
