— Нет, но мне хочется знать, почему это интересует вас. Вы опять хотите отказаться? А причина?
— Я…извините, я, наверное, пойду.
— Нет, Арина, прикройте дверь, садитесь. Я хочу поговорить с вами, как женщина с женщиной. Вы, надеюсь, заметили, что я хорошо отношусь к вам? Мне импонирует то, как вы себя ведете, что хорошо успеваете по моему предмету, даже то, как вы одеваетесь и что не пользуетесь косметикой. Ваше желание не привлекать излишнее внимание искренне. Вы не кичитесь тем, чем вас щедро одарила природа. Вам почти двадцать лет, почему вы до сих пор одна?
Последний вопрос прозвучал, как выстрел. Я вздрогнула, глядя на нее почти со страхом.
— Что такое? Чего вы боитесь? Кто и к чему вас здесь может принудить? Такое впечатление, что вы боитесь мужчин. Это какая-то психологическая травма?
— Да нет…
— Я не понимаю вас. Это, конечно, ваше личное дело, но прекратите вести себя, как параноик. Вам поручили дело, так делайте его. Если возникнут вопросы или сложности любого, повторяю — любого порядка, обращайтесь. Я никогда не откажусь обсудить, посоветовать, помочь.
— Спасибо, я поняла. Извините. Я пойду?
Я тихонько прикрыла дверь в аудиторию. Не прокатило… Придется участвовать. И неужели я веду себя настолько странно? Нормально я себя веду. Может, не так, как другие, но я — это я. И веду себя так, как считаю нужным, потому, что я именно такая. Как хочу, так и веду… не могу иначе. И мне только двадцать будет, а не сорок, как ей. Что такого, если я одна? И откуда она знает, что — это так заметно?
На этот раз их было четверо. Четверо мужчин из иного мира. Я сидела на подоконнике возле актового зала и видела, как они шли по коридору. Как двигались, как держались, как смотрели. Все темноволосые, выше среднего роста, широкоплечие, поджарые. С небольшим размером ноги и длинными красивыми кистями рук. Одеты по-разному — костюмы, джинсы с джемперами. Но даже первого пристального взгляда было достаточно, чтобы понять, что они или родня, или…что или? Или у них там одна и та же вторая суть или сущность? А запросто — кошак какой-нибудь блохастый. Спрятаться или незаметно уйти уже не получалось. И я отвернулась, уставившись в пол.
Все четверо, вежливо улыбаясь, подошли ко мне. Заговорил Алекс:
— Прошу знакомиться, это участница подготовки — Арианна Лескаева. А это представители фирм, предоставивших спонсорскую помощь для проведения городского студенческого зимнего бала — Кир, Серж, Арта вы знаете, Ари.
Я замерла. Арианна… откуда? Даже в паспорте… И они все подошли слишком близко, слишком. Я настороженно смотрела на них и отчетливо понимала, что они знают, что я знаю… Вежливые улыбки не соответствовали выражению глаз — сосредоточенному, внимательному. И они были слишком напряжены, подобраны как-то. И вот зуб даю — ноздри шевелились так… они втягивали в себя мой запах, принюхивались. От страха я сжалась, замерла, опустила глаза. Меня взяли за руку, я дернулась — Алекс.
— Разрешите вам помочь, Ари, пора в зал. — И потянул меня с подоконника. Вырываться было бы глупо. Я сползла вниз и оказалась стоящей совсем рядом с ними. Мне улыбнулись и почти синхронно наклонились ко мне, втянув воздух в ноздри. Они совсем не скрывались, вообще не скрывались, абсолютно… совершенно.
— У вас приятные духи, Арианна.
— Я не пользуюсь духами, господа, — голос дрожал.
— Вам нечего бояться, посмотрите на меня, — Алекс пальцами приподнял мой подбородок.
— Р-руки, — прошипела я, дернувшись назад и вскинув голову, — руку убрал. Не сметь ко мне прикасаться. — Страшно… мне было страшно.
Они одновременно шагнули назад. Алекс склонил голову, извиняясь. Я молча вошла в зал. Как прошла на этот раз подготовка, почти не помнила. Ко мне ни разу не обращался никто из них. Обсуждали, в том числе, костюмы помощников и ведущей. В соответствии со словом «бал», мы — четыре девушки и два парня, должны были быть одеты в исторические костюмы. Эскизы костюмов нам показали.
Лизка опоздала, и я встретила ее злым взглядом — из-за нее я сидела там, как идиотка, как будто ожидая их.
— Извини, я не виновата, потом расскажу, — громко прошептала она. И уже сияла улыбкой навстречу Артему.
