Короче говоря, Энтони продолжал размышлять на эту тему, и с каждой секундой его мысли приобретали все более восторженный характер.
Неожиданно девушка вынырнула из овладевшей ею задумчивости, так как, похоже, пришла к какому-то решению. Когда она быстрым импульсивным движением повернулась к Энтони, последний, к огромному своему облегчению, увидел, что она улыбается.
– Может, подойдете и присядете здесь на минутку, мистер…?
– Уолтон! – торопливо выпалил Энтони.
– Боюсь, я очень виновата перед вами, мистер Уолтон. Вы поступили очень благородно, разыскав меня и предупредив о том, что меня ждет. Я же повела себя с вами просто по-свински.
– Ерунда, – небрежно махнул рукой Энтони и, пройдя несколько шагов до небольшой полянки, опустился рядом с девушкой на зеленую травку. Как выяснилось, они сидели в крохотной низине, откуда до возвышенного скалистого берега было не более двенадцати футов. – Я поступил как должно. И это мне надо извиняться, а не вам. Наверняка я вел себя ужасно нетактично.
– Ни в малейшей степени, – сказала девушка с теплыми нотками в голосе. – И вообще: во всем виновата я. Но если вы простите меня, то мы не будем больше к этому возвращаться. А теперь устраивайтесь поудобнее, потому что я хочу воспользоваться представившимся мне шансом и поговорить с вами.
– С удовольствием, – с улыбкой ответил Энтони, устраиваясь поудобнее, то есть придвигаясь поближе к девушке. – И должен вам заметить, что я горд вашим доверием.
Девушка обхватила руками колени и вновь устремила взгляд в сторону моря. Энтони же, исподтишка разглядывая ее, обнаружил в ее профиле твердые заостренные линии, говорившие о решительности и смелости. На первый взгляд ей было не больше двадцати одного года, максимум двадцать два. Но крохотные морщинки в уголках рта, глаз, да и другие признаки, включая почти незаметные складки на лбу, свидетельствовали о том, что она не только обладала значительным жизненным опытом, но и успела уже пройти через нелегкие испытания, даже, возможно, страдания.
– Кажется, вы говорили, что мне требуется помощь, – наконец произнесла она, медленно выговаривая слова, как если бы очень осторожно и аккуратно подбирала их. – Что ж! К чему притворяться и утверждать, что мне ничего подобного не требуется? Да, мне нужна помощь. И хотя ни вы меня не знаете, ни я вас не знаю, мне почему-то кажется, что я могу доверять вам. Тем более мне не к кому больше обратиться. Здесь нет ни единой близкой мне живой души. Полагаю, вы в курсе того, что… что…
– Да, – мягко перебил ее Энтони. – Думаю, я знаю все факты.
– Я тоже так думаю, иначе вы вряд ли упомянули бы об этом. – Она повернулась к Энтони и некоторое время смотрела на него в упор своими большими карими глазами. – Но вы не знаете о том, мистер Уолтон, что сегодня утром инспектор из Скотленд-Ярда на протяжении двух часов буквально изводил меня своими кошмарными вопросами.
В этот момент Энтони показалось, что чья-то холодная и безжалостная рука болезненно сдавила ему сердце.
– Боже! Это правда? – пробормотал он. – Я действительно ничего об этом не знал.
Мисс Кросс кивнула. Потом открыла было рот, чтобы что-то сказать, но у нее задрожали губы, и она поторопилась отвернуться от Энтони. Одновременно по ее телу волной пробежала легкая дрожь. А потом, совершенно неожиданно, вся ее выдержка, помогавшая ей контролировать свои чувства даже во время полицейского допроса, в мгновение ока исчезла – возможно, по той причине, что девушка ощутила исходившее от Энтони сочувствие, – и она, закрыв ладонями лицо, разрыдалась.
– Кажется, он думает обо мне… очень, очень плохо… – пролепетала она в перерыве между рыданиями.
Энтони смотрел на нее в панике, не имея ни малейшего представления, что ему делать, поскольку не обладал богатым опытом по части успокоения плачущих девушек. А ведь она не только рыдала, но и намекнула ему, что инспектор увидел в ней подозреваемую. Так, по крайней мере, думал Энтони, считавший, что Маргарет Кросс относилась к тому разряду особ женского пола, которые могут дать волю слезам только по очень серьезной причине. И в самом деле, какая женщина станет лить слезы и откровенничать с совершеннейшим незнакомцем, если у нее нет для этого очень серьезных причин? Похоже, мисс Кросс и вправду очень одинока в этом мире. Не говоря уже о том, что она, судя по всему, из-за обрушившихся на нее бед исчерпала все свои душевные силы и теперь находится на грани нервного срыва.
