Больше всего людей было, конечно, в кондитерском отделе, где чуть ли не на лету расхватывали рахат-лукум в сахарной пудре, конфеты с начинкой из роз и фиалок и коробки фирменных шоколадных конфет, выстеленные тончайшей белоснежной бумагой и перевязанные атласной синей лентой.
На столе перед Софи лежала как раз одна из таких коробок: в кондитерском отделе экспериментировали с новым вкусом в честь наступающего праздника, и Билли раздал всем по пробному набору. Софи закинула в рот очередную конфету и продолжила наблюдать за падающим снегом и потоком посетителей, наслаждаясь вкусом карамели и шоколада. Ей на глаза попался высокий джентльмен с выправкой военного. На мгновение Софи показалось, что она его узнала, и душа у неё ушла в пятки. Но, присмотревшись, она поняла, что этот человек ей незнаком. В его руку, по-видимому испугавшись толпы, вцепилась маленькая девочка – наверное, дочь. Джентльмен наклонился, чтобы её успокоить.
Софи резко отвернулась от окна и строго напомнила себе, что и так слишком много сегодня бездельничала. Она взяла в руки листок бумаги, пытаясь сконцентрироваться на нём, но заголовок «МАТЕРИАЛЫ ДЕЛА» тотчас расплылся у неё перед глазами, а Софи, сама того не замечая, потянулась ладонью к узкому, неровному шраму на лбу. Шрам был почти незаметным, но для Софи значил очень многое. Он олицетворял собой всё, что случилось с ней в прошедшем году.
Внешне в Софи больше ничего не изменилось с тех пор. Она не выросла ни на дюйм, а длинные светлые волосы, как их ни укладывай, оставались всё такими же непослушными. Наряды, пожалуй, стали получше. Софи не без удовольствия поправила складку добротно скроенного платья. Мистер Синклер хотел, чтобы они с Лил одевались по последней моде, и выделял им средства на покупки в отделе женской одежды. Им обеим нравилось выбирать новые платья, но если Лил предпочитала дополнять их разнообразными украшениями, от эффектных шарфов с бахромой до ожерелий с подвеской и колье с крупными бусинами, то Софи оставалась верна нитке зелёных бусин, доставшейся ей от мамы.
Ожерелье и сегодня было на ней, и Софи машинально коснулась холодных кругляшей. Маму она совсем не знала – та умерла, когда девочка была ещё крошкой, – но часто о ней думала в последние месяцы. Софи многое хотелось бы о ней узнать, но ответить на её вопросы было некому. Неужели с тех пор, как ей сообщили о папиной смерти, прошёл всего год? За это время жизнь Софи успела круто измениться. Вот у неё есть папа и дом в Орчард-хаусе, а вот она осталась одна на всём белом свете. Но вскоре Софи нашла себя в универмаге «Синклер», завела друзей и получила работу, с которой на удивление хорошо справлялась. Её губы растянулись в улыбке. Год назад она бы ни за что не поверила, что откроет детективное агентство! Но вскоре лицо её омрачилось – Софи вспомнила о других событиях прошедшего года, в том числе о столкновениях со злодеем по прозвищу Барон.
В прошлое Рождество она даже имени его не знала и подумать не могла, что перейдёт дорогу одному из самых могущественных и печально известных преступников Лондона. Вместе с друзьями Софи помешала ему воспользоваться адской машиной и стереть «Синклер» с лица земли, несмотря на то что подельник негодяя запер её в беседке в саду на крыше. Они сорвали маску лорда Бьюкасла, под которой он скрывался, и помогли вырвать Ист-Энд из цепких лап его жестоких подручных. А не так давно они с Лил вернули две ценные картины итальянского художника Бенедетто Касселли, которые Барон украл по просьбе тайного общества Fraternitas Draconum, или «Братства Драконов». Само общество так и осталось в тени, но Софи и её друзьям удалось упрятать в тюрьму напарников Барона. Самого Барона разыскивала полиция, и он скрывался от Скотленд-Ярда. С их последней встречи в тёмном переулке в Челси прошло несколько месяцев, и с тех пор его никто не видел.
Об этой встрече Софи думала больше, чем обо всех предыдущих. Возможно, потому, что она впервые оказалась с Бароном наедине, лицом к лицу, или из-за его признания, что он убил не только её папу, но и маму. Самой Софи удалось отделаться шрамом на лбу. И теперь, несмотря на пылающий жаром камин, она поёжилась, в очередной раз подумав, как же ей повезло. «Я мог бы убить вас в любой момент», – сказал он тогда. Софи до сих пор гадала, почему он так этого и не сделал. Барон был известен своей бессердечностью и жестоко мстил всем, кто срывал его планы. Однако он отпустил Софи со словами: «Прощайте, мисс Тейлор. Хотя на этот раз я точно знаю, что мы ещё встретимся».
