Тилли побежала за ней по лестнице.
– Я так рада, что ты вернулась, – прошептала она.
– Мне не хотелось возвращаться, – призналась мисс Лео грустным голосом. – Но я ужасно рада видеть тебя, Тилли. Пойдём, нужно столько всего тебе рассказать!
* * *
На железнодорожной станции было шумно и дымно, ноги утопали в слякоти. По платформе бегали носильщики с чемоданами, джентльмены в шляпах-котелках спешили к вагонам, мальчишки-посыльные продирались сквозь толпу с посылками под мышкой, упакованными в обёрточную бумагу. Все суетились, и Софи на мгновение растерялась в этом хаосе. Вдруг она заметила Лил: та радостно махала ей рукой, стоя у газетного ларька. А потом из билетной кассы вышел Джек и направился к ним.
Софи с улыбкой наблюдала, как легко он лавирует в толпе. Джек был высоким и красивым, как и его младшая сестра. Тёмные волосы то и дело падали ему на глаза, очаровывая окружающих. Сегодня Джек был одет в тёплое пальто, в руках держал небольшой чемоданчик, а также кожаный портфель, в котором, догадалась Софи, лежали принадлежности для рисования: Джек, как и Лео, учился в художественном институте Спенсера.
Он улыбнулся ей вместо привета:
– Надо же, как нам повезло, а? Здорово, что ты тоже согласилась поехать!
Софи невольно покраснела. Джек не скрывал, что она ему нравится, и когда он ей улыбался, Софи испытывала смешанные чувства смущения и ликования, что было совершенно на неё не похоже. Поэтому она вздохнула с облегчением, когда к ним подбежала Лил и потащила всех в буфет купить шоколада в дорогу. Потом они вместе вышли на платформу, зашли в поезд и устроились в пустом купе.
– Обожаю путешествовать на поезде, – сказала Лил и выглянула в окошко на затянутую паром станцию, словно подгоняя проводника подуть в свисток, чтобы поезд наконец тронулся. – Хорошо, что мы одни в купе, – можно будет разговаривать о чём угодно, не напуская на себя приличный вид и не боясь никого смутить.
Только она это сказала, как дверь в купе отворилась, и к ним вошла худощавая пожилая дама с пенсне на длинной, блестящей цепочке и в бархатной шляпке с удивительно фиолетовыми фиалками. Она мило всем улыбнулась, и в тот же момент раздался громкий свист. Поезд медленно начал отъезжать от станции.
– Прошу прощения, молодой человек, вы не могли бы убрать мой чемодан на полку для багажа? – попросила она Джека высоким дрожащим голосом.
Джек обворожительно улыбнулся и поспешил выполнить её просьбу, а Лил повернулась к Софи и незаметно скорчила рожу. Одни в купе, как же!
– Милая, ты не против уступить мне это местечко в углу? – обратилась дама к Софи, сжимая в худой руке белый кружевной платочек. – Мне нельзя сидеть против движения. Ох, спасибо. Очень любезно с твоей стороны.
Вежливо улыбнувшись, Софи пересела, и дама устроилась в уголке. Потом она водрузила себе на колени громадный саквояж и, как фокусник достаёт ленты из рукава, принялась выкладывать из него вещи одну за другой: роман в жёлтой мягкой обложке, жестяную коробочку леденцов с этикеткой «от кашля», замысловатого вида вязание, коричневую бутылочку с лекарством, кружевную шаль, иллюстрированный журнал и, наконец, пакетик заколок для волос. Потом она убрала всё это обратно так же последовательно, оставив только журнал и жестянку с леденцами. Как только она открыла последнюю, купе наполнил сладковатый запах лекарства.
– К-кхе, – кашлянула дама, прежде чем бросить в рот леденец.
Лил наблюдала за ней с восхищением. Софи догадалась, что подруга представляет спутницу героиней пьесы.
– Куда вы направляетесь, мэм? – вежливо спросила Лил.
– В Альвик, дорогая, – ответила старушка.
– О… мы тоже, – отозвалась Лил жизнерадостно, но было видно, что она расстроена, ведь эта милая пожилая дама будет сидеть с ними всю дорогу.
Смирившись с неизбежным, все занялись своими делами. Лил достала свежий номер «Театральных новостей», Джек – небольшой альбом для рисования и карандаши. Софи взялась за сборник рассказов про Монтгомери Бакстера, который ей дал Билли, но приключения отважного детектива её не увлекли. Пока поезд набирал скорость и с грохотом проносился мимо окраин Лондона, Софи наблюдала, как тесные улочки и неопрятные дома сменяются голыми деревьями и пустыми полями. Она давно не выезжала за город, и её очаровали чёрные силуэты птиц на фоне серых облаков и сухие кусты, покрытые мерцающим инеем, как торт – глазурью.
