Тут Лил взглянула на часы на каминной полке и испуганно вскрикнула:
– Надо же, Софи, ты посмотри на время! Пора идти, а то мы жутко опоздаем!
– Опоздаете? Куда это вы так спешите? – спросил Джо.
Девочки наспех накинули на себя пальто и нахлобучили шляпки, и Лил ответила:
– А, всего лишь в швейный кружок.
Билли выронил письмо.
– Швейный кружок! – передразнил он.
Билли не понимал, зачем Софи и Лил тратить время на дурацкое шитьё вместе с другими девчонками, когда можно заниматься чем-нибудь по-настоящему интересным – расследованием или хотя бы чтением новой увлекательной истории про Монтгомери Бакстера.
– Что бы ты ни думал, это очень важно, – отмахнулась Лил. – Мы помогаем Конни и суфражисткам. И это куда интереснее, чем ты думаешь. – Она незаметно подмигнула Софи и уже другим тоном добавила: – Вы же приберёте здесь всё после чаепития? Нам пора бежать, а кабинет, насколько мне известно, полагается держать в чистоте и всё такое. Спасибо!
С этими словами она выскочила за дверь. Софи широко улыбнулась юношам и вышла вслед за подругой. Билли с Джо посмотрели на беспорядок на столе и переглянулись.
– Вот так всегда, – проворчал Билли, качая головой. – Вот так всегда.
* * *
Вдали от Лондона, в Уинтер-холле, тоже падал снег. Выглянув в окно, Тилли различила в темноте крупные снежинки, летевшие друг за другом бесконечной чередой. Она опустила занавеску и с удовольствием забралась под тёплое одеяло.
Её комната находилась на самом верху, и там почти всегда было холодно, а зимой особенно. Обставлена она была скромно, как и у всех служанок: две узкие кровати, комод, умывальник. Тилли жила с Сарой – младшим горничным и посудомойкам не полагались личные спальни. Сара тихонько посапывала в своей постели, измотанная непрерывным мытьём посуды.
Тилли этому не расстроилась. Иногда перед сном ей хотелось поболтать, но сегодня ей хотелось подумать. Она плотнее закуталась в одеяло, поджала под себя заледеневшие ноги и мысленно вернулась к той минуте, когда её свеча погасла и восточное крыло погрузилось во тьму.
Теперь Тилли не стеснялась признаться себе в том, что душа у неё ушла в пятки, когда к ней потянулась призрачная рука. Она даже закричала. Хорошо, что никто её не услышал! Тогда ей удалось собраться с духом и унести ноги из проклятого коридора восточного крыла. Она позволила себе остановиться, чтобы перевести дух, лишь когда оказалась в ярко освещённом вестибюле западного крыла и заперла за собой дверь. У неё даже не хватило смелости обернуться, чтобы проверить, не преследует ли её та фигура, кем бы она ни была. Вместо этого Тилли ускоренным шагом двинулась в сторону комнат для слуг, а когда встретила лакея с кофейным подносом, напустила на себя беспечный вид.
Разумеется, девочкам она ничего не сказала. Лиззи дразнила бы её ещё целую вечность. К тому же сейчас Тилли была уверена, что, кем бы ни была та фигура, ей должно быть разумное объяснение. Она твёрдо знала, что привидений не существует, а значит, она видела человека, который хотел её напугать.
Тилли как ни в чём не бывало вернулась в комнату для слуг и бросила тряпку на стол перед Лиззи, но не увидела желанного эффекта. На неё никто не обратил внимания. Уильям, камердинер его светлости, рассказывал о грядущем рождественском вечере, и все слушали его затаив дыхание. Рождество в Уинтер-холле праздновали с размахом, и всем хотелось знать, какие гости приедут в этом году.
Присоединившись к тесной компании, Тилли сквозь щёлочки глаз уставилась на Чарли, младшего лакея. Пугать всех и вся потехи ради было вполне в его духе. Но если он и есть тот самый жуткий призрак из восточного крыла, как ему удалось прибежать сюда раньше Тилли? Тут Чарли заметил, что Тилли на него смотрит, и подмигнул ей. «Что бы это значило? – с возмущением подумала она. – Признаётся, что это его рук дело?»
– Жалко, что мисс Хелен не приедет на Рождество, – сказала тем временем Лиззи.
– Она теперь миссис Годвин, – поправил её Уильям. – И, само собой, она будет отмечать Рождество с мужем и детьми. Именно так принято поступать. Зато мистер Винсент дома, и завтра из Лондона вернётся мисс Леонора.
