Колобков тем временем дважды обошел вокруг гранитного алтаря. А потом с силой дунул, подняв тучу пыли и заставив Чертанова расчихаться. Весело гыгыкнув, Колобков не без труда подтянулся и забрался на алтарь с ногами. Усевшись так, он пошевелил пальцами ноги, осмотрел просторный зал с возвышения и радостно воскликнул:
– А ничего так! Гляди на папку, Светик! Царь во дворца, царь во дворца!
– Папа, прояви уважение к чужой религии, – укоризненно произнесла дочь.
– А вот не проявлю! Тебе, Светик, почем знать, что у них тут за религия была? Может, чертям каким-нибудь рогатым молились!
Светлана ничего не ответила – ей и без того хватало, о чем подумать. А Колобков решил воспользоваться возможностью и вынул из фольги два бутерброда – с семгой и с копченой колбасой. Несколько секунд переводя взгляд с одного на другой, он в конце концов начал кусать их по очереди.
– Приятного аппетита, Петр Иваныч, – пожелал Чертанов.
– Мм… – покосился на него шеф.
– Приятного аппетита, говорю.
– Я слышал! – огрызнулся Колобков, прекращая жевать. – И чего тебе надо? У меня рот набит, не видишь? Я что, должен прекратить есть, чтобы сказать тебе «спасибо»?
– Да я просто из вежливости…
– Серега, иди ты на хрен со своей гребаной вежливостью! Видишь, что человек кушает – отойди и не мешай! Это будет с твоей стороны вежливей любого «приятного аппетита»!
Еще раз гневно фыркнув, Колобков снова впился зубами в бутерброд.
Убедившись, что запомнила каждую черточку плана, Света наконец решительно кивнула и двинулась обратно к проходу. Доевший Колобков слез с алтаря, облизнул жирные пальцы, отряхнул с колен крошки и поковылял следом. За ним гуськом потянулись и остальные. Теперь, когда стало окончательно ясно, что ничего опасного в лабиринте нет, Гена перестал настаивать, чтобы ему идти первым.
Сначала Света шла быстро. Потом шаги понемногу начали замедляться. А потом она и вовсе замерла перед развилкой, неуверенно поворачивая голову влево-вправо.
– Куда дальше, Светулик? – спросил сзади Колобков.
– Не знаю… – растерянно повернулась к нему дочь. – Прости, пап, я… кажется, я запуталась…
– Еще бы – в такой-то мешанине. Тут и этот запутается, как его… ну этот-то мужик, который в лабиринте был?..
– Минотавр?..
– Не, не этот, а который к нему вперся…
– Тесей?..
– Да не, не этот, а тот, который ему нитку подарил…
– Ариадна?..
– Во, точно! Ариадний!
– Ариадна. Это женщина, пап.
– Правда, что ли?
– Конечно.
– Ну и фиг с ней. Я эту книжку еще в детстве читал, не помню уже ни шиша. Но это я к чему – у нас ниток шпулька есть? Или мелок еще лучше.
– Нету мела. Нитки тоже нет. Бечевка есть, но там всего метров десять.
– Что-то мы хреново к походу-то подготовились…
– Так кто же мог знать, что тут такой лабиринт?
– Хуймяк наверняка знал, – подозрительно покосился на Лайана Колобков. – Знал и молчал, как партизан. У-у, враг народа!..
– Я не знал об этом, капитан. Прости.
– Не прощу. Ну что ж делать, раз ниток нету, будем серегины носки распускать.
– А почему опять мои?!
– Ну не мои же! Посуди сам, Серега!
Чертанов недовольно насупился. Чтобы избежать раздербанивания любимых носков, он торопливо указал на левый проход и заявил:
– Идем туда!
– Почему? Обоснуй.
– Мне интуиция подсказывает.
Колобков пожал плечами и посмотрел на остальных. Света, Гена и Лайан Кграшан ответили безразличными взглядами. В конце концов, один коридор ничем не отличается от другого.
– Есть предложение довериться серегиной интуиции, – еще раз пожал плечами Колобков. – Пошли налево.
Маленький отряд двинулся по левому проходу. И через пару минут уперся в тупик.
– Хреновая у тебя интуиция, Серега, – досадливо произнес Колобков. – Пошли назад.
Минуты текли лениво, вяло. Земляне продолжали идти, не видя ничего интересного, кроме однообразных пыльных коридоров. Колобков начал раздраженно посматривать на часы. Согласно им, прошло уже больше часа с момента входа в лабиринт.
– Да что за уроды все это понастроили?! – выплеснул досаду в пустоту он. – За каким чертом они тут столько нагородили?! Что за дешевые понты?!
Прошло еще полчаса бестолкового брожения по брошенному храму. Шаги гулко отдаются в пустоте, на пыльном полу остаются явственные отпечатки. Группа еще два раза возвращалась обратно ко входу – лабиринт словно кем-то заколдован.
