– В это время садовник уже поливает дорожки и выносит мусор, а из кухни доносятся аппетитные запахи, – Антон растерянно посмотрел на нее. – А теперь тихо! И пахнет горелым. Я же сказал, чтобы они подготовили праздничный ужин… Сегодня возвращается дед!
– Твой?
Рита шагнула вперед, и вдруг реальность стала меняться.
Она словно увидела, как какие-то люди в строгих костюмах выводят из дома женщин в униформе прислуги, двоих мужчин и сажают их в микроавтобус.
– Их увезли. Всех! Дом опечатан!
– Как опечатан? За что?
– За долги… – даже не произнесла, прошептала Рита, но Антон ее услышал: – За какие долги? Наша корпорация – в первой двадцатке Форбс! У нас только в акциях – миллиарды! Какие долги?!
Он быстрым шагом рванулся к двери и зло сорвал опоясывающую ее желтую ленту.
– Это безумие!
Пальцы сами набрали код, и дверь распахнулась.
Он дома! Никто не может забрать его дом. Его крепость.
Никто!
Шагнув внутрь, он остановился. Реальность снова вернула его с небес на землю.
Перевернутая мебель, разруха…
Это не его дом! Не его реальность! Он должен все исправить!
Только как?
Для начала – понять.
Зачем кому-то старая колода? Зачем рушат его жизнь? При чем тут Рита, которая видит вещие сны?
– Подождешь меня тут?
Он посмотрел на девушку, замершую на пороге, как статуя. Не пошевелится, не заговорит…
Та перевела на него взгляд и молча кивнула.
Ну ладно. Хоть так!
Перепрыгивая через две ступеньки, Антон взбежал наверх и прошелся по коридору, заглядывая в комнаты.
Везде разруха! Перевернутая мебель, на полу вещи, книги…
Что-то искали, и очень профессионально.
Вот только он знал, что не нашли.
И поэтому охота идет за ним!
Хорошо, что он встретил Риту. По крайней мере, она сможет предупредить о следующих шагах тех, кто за ним охотится…
Дверь в его комнату тоже была распахнута.
Осторожно переступив через лежащий на полу ноутбук, Антон прямиком направился к окну. На вид – обычное пластиковое окно, только мало кто знал, что отец заказал ему особый тайник, вделанный в подоконник, и крошечная кнопочка сбоку могла помочь легко попасть в него.
Главное – знать о нем.
Щелчок, и невидимая пружинка откинула крышку тайника. Антон с облегчением увидел стопки денег, паспорт и допотопный телефон с симкой, который никто не сможет отследить, потому что она оформлена на совсем постороннего человека. Этот номер знали только друзья и дед. Даже отцу он о нем не сказал. Просто не было повода.
Уже легче!
Недолго думая, он сгреб все содержимое, бросил в тайник айфон и, снова захлопнув крышку, бросился вниз по лестнице.
Рита по-прежнему стояла на пороге, она как будто спала с раскрытыми глазами. Казалось, девушка даже не сразу услышала его шаги и, только когда он заговорил, испуганно вздрогнула и посмотрела на него.
– Я взял всю наличку, какая была. На всякий случай – паспорт. Пойдем в гараж. Мне кажется, что машины на месте, и одна из них нам очень пригодится.
Он подошел к ней. Остановился.
Вгляделся в огромные, зеленые, как море после дождя, испуганные глазищи – и ему вдруг стало стыдно.
Это ему-то страшно? У этой девочки нет никого на свете, кроме бабушки, в квартиру лучше не возвращаться, работы уже наверняка нет и денег тоже. Да к тому же ее мучают какие-то странные сны.
А он втянул ее в свои семейные тайны и использует, как дармового провидца.
– Ничего…
Антон наклонился и неловко поцеловал Риту в уголок губ. Обнял за плечи и повел к гаражу, повторяя, как заведенный:
– Ничего… Это ничего…
Машины оказались на месте.
Джип отца, «Мерседес» деда и пикап для прислуги.
А зачем больше? Отец всегда был бережлив и на просьбу сына подарить ему шикарный спортивный «Астон Мартин» ответил: «Заработаешь – купишь».
Но это была просто блажь. На самом деле Антону всегда нравился его тяжелый «Мерседес», который остался в руках банды Волчонка.
Ничего. Это все временно.
Сняв с крючка ключи от джипа, Антон пискнул сигнализацией и, открыв дверь, посадил на заднее сиденье девушку, а сам сел за руль.
– Ну, все. Поехали к твоей бабушке! – Он обернулся к Рите и постарался, чтобы его улыбка получилась беззаботной.
В ответ девушка как-то криво улыбнулась, явно не веря, что все так просто закончилось, но все же дала добро:
