Но едва она коснулась холодной дверцы, как поняла, что здесь того, что ей нужно, нет, а значит, надо убираться.
Времени не осталось!
Словно в ответ на ее мысли в замке забряцал ключ, и дверь распахнулась.
В кабинет вошла полноватая девушка в белом фартучке, вооруженная двумя щетками. Увидев Риту, она даже не успела удивиться. Да чего там – она даже не успела ее рассмотреть. Из рук Риты заструился дым, мгновенно заполнивший всю комнату.
– Эй, кто там? Эй… Пожар! Горим!!!
Выскочить за дверь оказалось делом одной секунды.
На крики толстухи выбежала еще одна – с ножом в руке. Шлейф дыма снова сорвался с рук Риты и, окутав женщину, поплыл оккупировать оставшиеся комнаты.
Рита пронеслась по коридору к распахнутым дверям, ведущим на балкон. Лишь на миг она остановилась у огромного зеркального стекла, растерянно разглядывая высокую худощавую девушку, одетую в странный лоснящийся чернотой комбинезон. Вгляделась в чужое – и в то же время такое знакомое, немного хищное лицо: черные глаза, тонкий прямой нос, кроваво‑красные губы…
Но сообразить, отчего вместо ее привычной внешности она видит кого-то другого, Ритке не дали. К женским крикам добавились мужские. Послышался вой сирены.
Выскочив на балкон, она колебалась мгновение – и кувыркнулась вниз, в прячущие ее от посторонних взглядов кусты сирени.
Сегодня не получится.
Потом. Она вернется.
Она обязательно найдет – и заберет то, что принадлежит ей по праву.
Распахнув глаза, Рита села в постели и долго таращилась в занавешенное окно.
Который час?
Заставив себя подняться, она подошла к стеллажу и взяла лежавшие там наручные часы. Как утверждала бабушка, они принадлежали еще ее маме. Вглядевшись в крохотные стрелочки, она охнула.
Двенадцать дня!
Она проспала на работу! Теперь ее точно уволят!
Хорошо хоть деньги есть, спасибо Антону…
Когда она была маленькая, бабушка говорила, что ангелы существуют. И она обязательно встретит своего. И узнает его сразу, потому что он сделает ее жизнь счастливой и спокойной, всегда будет рядом и ничего не потребует взамен.
Может, это и есть Антон?
Фу, ну и глупости лезут в голову!
Отчего же так все тело ломит? Может, она простыла? Или всему виной вчерашняя драка с малолетними отморозками? И почему так пахнет дымом?..
Сколько вопросов и ни одного ответа.
Резкий звук телефонной трели заставил ее вздрогнуть.
Телефон! Наверное, это Антон! Он же обещал ей позвонить и куда-нибудь свозить. Спросонок она не сразу сообразила, где нажать, чтобы ответить. Сперва повертела в руках этот монолитный светящийся орущий прямоугольник, а затем просто поднесла к уху и услышала взволнованный голос:
– Антон? Это срочно! В доме пожар! Ваш отец в больнице! Свяжитесь с Леной, она сейчас с ним. Или позвоните мне. Срочно!
– Это… не Антон. Его здесь нет… – выдохнула она.
– А… понятно.
Голос исчез, а Рита еще какое-то время вслушивалась в воцарившуюся тишину.
И ей отчего-то стало страшно.
Пожар? Неужели ее сон был вещим?
Что происходит?!
Антон несколько раз звонил Рите, но натыкался на автоответчик. А может, она просто не знает, как пользоваться его подарком? На самом деле – ничего сложного. Сенсорный датчик включает кнопку приема, стоит только поднести его к уху…
Будем надеяться, что она разберется. Хотя, кажется, ее попросту нет дома.
В больнице к отцу его не пустили. Одно радует: по словам Бахметьева, операция не понадобилась. Но отец приговорен врачами к двум месяцам принудительного лечения и отдыха. С другой стороны, отцу давно пора отдохнуть. Он всегда слишком серьезно реагировал на все, что происходило с его семьей и корпорацией.
Выйдя из больницы, Антон сел в машину и задумался.
Что происходит? Да вроде ничего особенного.
Отец попал в больницу из-за переутомления, нелетная погода – тоже не редкость, ну а возгорание проводки – и вовсе обычное дело. И Рита со своим невезением совсем тут ни при чем!
Рука невольно нажала вызов, и когда длинные гудки сменила вежливая запись автоответчика, он заговорил:
– Рита, привет. Это я, Антон. Позвони мне на этот номер. Я еду к тебе. Я должен тебя увидеть.
Отбой.
Он даже вздрогнул, когда телефон снова заверещал, резко поднес трубку к уху и едва не закричал:
