Тайна острова буяна (полностью) - страница 27

метра в три длиной, уцелел, и одна из скамей при нем уцелела. Так что, если печка

потянет, мы сможем сидеть за настоящим монашеским столом, за столом того типа, за

которым сиживали и викинги, и рыцари Ричарда Львиное Сердце, и мушкетеры, и наши

гардемарины... - ну, и хоббиты, конечно, вместе с королем-воином.

Что ж, оставалось только убедиться, что печка потянет. С содроганием сердца я

зажег кусок бумаги, найденный в углу, и сунул его в топку, поднеся к самому отверстию

дымохода...

Потянувшийся дымок тут же устремился в дымоход, не делая никаких попыток

лениво расползтись по всех топке.

- Ура! - от всей души закричали мы.

- Значит, так, - я окончательно взял командование на себя. - Первым делом -

собираем все куски изломанных скамей и столов, все дерево, которое подвернется под

руку, и как следует раскочегариваем очаг. Потом начинаем носить вещи, и прежде всего

достаем два котелка - для чаю и для макарон, зачерпываем в них воды, приносим и

ставим на плиту. Вы понесете по котелку с водой, а я возьму рюкзак с продуктами. Потом

Фантик будет готовить обед, а мы с тобой, Ванька, перетаскаем сюда с берега все

остальное.

И работа закипела! Через пять минут в очаге плясал веселый огонь, ещё через

десять оба котелка стояли на чугунной плите, начавшей раскаляться, а Фантик, следя за

ними одним глазом, чтобы, когда они закипят, засыпать в один из них чайную заварку, а в

другой - макароны, доставала из рюкзака бутерброды и закуски и расставляла их на

столе. Мы с Ванькой тем временем таскали вещи, причем для этого Ваньке пришлось

впервые за весь день расстаться с мечом, щитом и колчаном. Спасательный жилет, так

стеснявший его движения, он, как и мы, снял, едва мы высадились на остров.

Вещей было немного, поэтому перетаскали мы их минут за пятнадцать-двадцать -

как раз к тому моменту, когда закипели оба котелка, и Фантик, сняв один с плиты,

заварила чай, а во второй засыпала макароны и отодвинула его к самому краю плиты, где

чугун был раскален меньше и вода с макаронами не перекипала.

Дожидаясь, пока макароны сварятся и Фантик бухнет в них банку тушенки, мы с

Ванькой собрали поближе к очагу весь деревянный хлам, который нам удалось найти в

трапезной и в её подсобных помещениях. Гора получилась основательная - мы уложили

штабель чуть не в полтора метра высотой. До вечера нам этого должно было хватить, даже

если ещё сильнее похолодает. А может, и на все сутки хватило бы, но мы решили не

рисковать, и, отдохнув после обеда, пополнить запасы дров. Беда очагов и каминов, в

отличие от нормальных печек с дверцами и вьюшками, в том, что их нельзя однажды

протопить, чтобы они долго потом держали тепло. Их надо топить непрестанно, иначе,

едва дрова погаснут, все тепло вместе с дымом вылетит в трубу.

Когда мы кончили запасать дрова, Фантик уже полностью накрыла стол, поставила

три миски и три кружки, положила три ложки, нарезала хлеб, красиво разложила

бутерброды и расставила открытые баночки с солеными огурцами и помидорами, салатом

из маринованных овощей и щучьей икрой домашнего засола. А к чаю у нас были банка

клубничного варенья и банка меда.

Нам показалось, что мы в жизни не едали такого вкусного обеда! Макароны с

тушенкой - это вообще такая еда, что все отдашь, а после плавания на свежем воздухе, у

весело полыхающего очага, за монашеским столом они пошли у нас просто как пища

богов. Да ещё со всеми закусками, с бутербродами с творогом и с копченой гусятиной!.. А

после всего этого - горячий чай с вареньем и медом. Когда мы наелись так, что в животы

больше не влезало, я почувствовал, как у меня слипаются глаза и клонит в сон.

- Все, я готов! - сказал я. - Такой обед, после таких нагрузок... Ребята, я

должен вздремнуть часок. Вы меня разбудите, если я засплюсь дольше, чем надо.

Впрочем, может, и вам лучше было бы вздремнуть.

- Я - нет! - объявил Ванька. - Первым делом я хочу найти этот удивительный

крест, о котором рассказывал отец Василий. Как ты думаешь, где его искать?

- Наверняка где-то возле подворья, - сказал я. - Ведь подворье-то было

поставлено на месте чудесного спасения архиепископа. И, наверно, на одной из высших