— Ты что же, думаешь, за наследницей он стоит? — удивился Горец.
— Уже не думаю, — проворчал Дед, — уверен в этом. Он, старый волчара, все это мутит. А ведь я его из-под медведя раненого вытащил. Ай да Кузьмич, мать его за ногу.
— Не верю я в это, — решительно качнул головой Горец. — Даже если ты прав, на кой хрен ему себя высвечивать да еще и фотку присылать? Не Кузьмич воду мутит, хотя и не в стороне от этого дела. Он выполнит то, что ему Аляска поручил.
«Это мы еще поглядим», — подумал Дед.
Биробиджан
— Наконец-то, — поздоровавшись за руку, довольно улыбнулся Соломон, невысокий худощавый мужчина с бородкой. — А я уж решил, что вы передумали.
— Давай сразу к делу, — длинноволосый здоровяк по прозвищу Геракл уселся напротив хозяина. — Кто тут особенно против и от кого чего можно ждать.
— Эу! — воскликнул Соломон. — Я предупреждал, что войны не нужно, и вызвал вас не для того, чтоб вспомнить девяностые. Пока отдыхайте, завтра с утра поговорим.
— Слушай, Соломон Рудольфич, — недовольно начал детина в камуфляже, — мы не отдыхать приехали.
— Закрой ротик, мальчик, — остановил его Соломон. — Иначе я тебе язык укорочу. Надеюсь, повторять мне не придется.
Улыбнувшись, он вышел. «Камуфляж» посмотрел на напарника.
— Это как понимать? Я что, должен слушать этого…
Третий из приехавших усмехнулся:
— Я на твоем месте поберег бы язычок.
В комнату вошла молодая женщина с подносом.
— А вот и ужин! — потер руки Геракл. — Надеюсь, тетушка Сара нальет нам чего-нибудь. — И шагнул навстречу вошедшей.
— Не особо облизывайтесь, воины, — насмешливо проговорила появившаяся следом за девушкой пожилая сгорбленная еврейка. — Тетя Сара — это я. Полагаю, двух бутылок коньяка и ящика пива вам хватит, чтобы отметить возвращение на родину. А это Кристина. Руки распускать не советую. У нее черный пояс по карате.
Адам позвонил Соломону, чтобы убедиться — посланцы прибыли на место.
— Они готовы на убийство? — напрямую спросил Соломон.
— Обижа-аете, Соломон Рудольфович, — протянул Адам. — Они готовы на все. Но не советую форсировать события. Пока мы держим ситуацию под контролем и, кто наследница, кажется, знаем. Но именно это и мешает принять меры по ее устранению. Да, есть и еще причина, но уверен, что очень скоро все разрешится.
— Надеюсь на это и я, — сердито сказал Соломон, — но почему-то до сих пор не прочитал ни в одной из газет о кончине этой назойливой журналистки. Она что, все еще жива?
— К сожалению, да, — нехотя признал абонент. — У нее неожиданно оказались телохранители. Мы потеряли…
— А мне плевать, что и кого вы потеряли, — взорвался Соломон. — Даю тебе два дня. Если твои люди не справятся, буду вынужден уволить тебя.
— А коньячок французский! — оценил Геракл. — И пиво самое то. Обожаю «Тинькофф». А вы чего-то заскучали? — наливая по новой, оглядел он приятелей.
— Да вроде мы ехали сделать работу, получить деньги и быстро вернуться, а тут какой-то мужичишко, божий одуванчик, ля-ля разводит, да еще грозится отрезать мне язык, — злобно проговорил парень в камуфляже.
— Не делай поспешных выводов, — предупредил его Геракл. — В этих краях всем правит золото, тот, у кого его больше, имеет право на все. И прими совет: побереги язык. Соломон Рудольфович очень не любит, когда его перебивают. Мне, например, сейчас просто не хватает бабы, — осклабился он. — Все остальное стерпится. А что бы ты хотел, Гриф? — посмотрел он на одного из сидевших за столом.
— Того же, чего и ты, — засмеялся тот. — А Удав не в настроении. Может…
В дверях появилась тетя Сара.
— Господа воины, на ваш вкус. Выбор за вами. Не беспокойтесь ни о чем. Они абсолютно здоровы. Прошу, дамы. — В комнату вошли четыре красивые, с хорошими фигурами молодые женщины.
— У меня настроение поднялось, — засмеялся Гриф.
— А у меня не только настроение, — поддержал его Садист.
— Да я, собственно, ничего не хочу, — качнув головой, сказал сидевший у камина Прокофьич. — Это Дед, братик мой, желает заполучить чертову долину. А ведь там нужно памятники ставить, а не золото копать. — Посмотрев на икону, перекрестился.
Старый якут вздохнул.
