Утром Анник чувствовала себя безрассудно счастливой — усталой, но веселой, как будто танцевала всю ночь или украла парочку прусских донесений. В зеркале она выглядела очень самодовольной.
— Маман не говорила, что я не должна позволять мужчине покупать мне платья, как советуют другие матери своим дочерям. Она советовала не позволять мужчинам их выбирать.
— Умная женщина.
Грей велел ей надеть бледно-лиловое дневное платье. В нем она выглядела хрупкой и очаровательно юной. Анник озадачил нож, который он протянул ей. Она несколько раз перекинула его из руки в руку, затем вложила в ножны, которые пристегнула к своему запястью. Казалось, для него было совершенно естественным заниматься на рассвете любовью с пленной шпионкой и потом ее вооружать. Зачем он это делал, осталось для нее загадкой.
— Нож Эйдриана, — сказала она, потому что нож был плоским и отлично сбалансированным.
— Он просил, чтобы ты его берегла, — ответил Грей, перебирая вещи в шкафу. — Думаю, это подойдет.
«Этим» оказалась соломенная шляпа с бледно-лиловыми лентами; значит, они собираются выйти из дома. Право, очень странное первое утро ее заключения.
Анник думала над этим, когда за ними закрылась дверь комнаты и они направились к лестнице. Снизу доносились голоса. Вскоре она могла посмотреть через перила и увидела на первом этаже Гальба в обществе костлявого, очень модно одетого старика.
— …Мой племянник Джайлс, — услышала она последние слова Гальба. Этого она еще не знала. — До выздоровления Девлина он помогает нам. Джайлс, это лорд Каммингс.
— Новый швейцар, а? Уверен, ты хорошо делаешь свою работу, не впуская сюда злодеев, юный Джайлс. Хорошая работа. Полагаю, через неделю-другую ты вернешься в Итон, будешь там рассказывать о своих приключениях в Лондоне.
— Хэрроу, сэр, — ответил Джайлс.
— Хм. Да. Лучшие годы твоей жизни. Крикет и… прочее. — Лорд сунул трость под мышку. — Знаете, Энсон, мы должны поговорить.
Обойдя его, Гальба направился в прихожую.
— Вы здесь в воскресенье. Видимо, дело срочное.
Аристократ старался не отставать.
— Что за вздор принес мне этот Римз? Вы отказываетесь передать ему французского агента?
На миг Анник испугалась. Ее отдадут Римзу. Вот почему она одета для выхода. Аристократы еще правили Англией, а у них почти неограниченная власть. Потом Грей коснулся ее спины, подсказывая, что надо идти вперед, и это остановило ее глупую панику. Грей не отдаст ее даже тысяче английских аристократов.
— По существу, это правда, — сказал Гальба.
— Чепуха! Конечно, я знаю, что произошло. — Лорд аристократически хихикнул. — Представляете, Римз ввалился к нам и сделал из себя дурака. С первого взгляда каждому ясно, что этот полковник не совсем джентльмен. Но полезен. Полезен. В военное время мы должны терпеть подобных людей.
— Я терплю Римза. Но я не потерплю вмешательства в наши дела.
— Совершенно верно. Совершенно, — заявил старый щеголь. — Ваши люди нашли и привезли сюда аппетитную французскую бабенку. Римз случайно узнает об этом, распускает перья и требует ее. Надоедливый человек. Теперь мы с вами должны уладить эту ссору. Давайте я заберу аппетитную бабу. У меня здесь два морских пехотинца. На обратном пути я завезу нашу курочку, и покончим с этим.
В прихожей Гальба остановился перед зеркалом над тяжелым отвратительным буфетом и надел перчатки.
— Мисс Вильерс останется с нами.
— Черт побери! Это ведь не одна из ваших политических игр. Это военное дело.
— А я говорю — нет. Будете ссориться со мной в интересах полковника Римза?
— Вы заявляете права на французскую шлюху, приглянувшуюся вашему главе подразделения? — Аристократ вонзил прогулочную трость в ковер. С каждой минутой он все меньше походил на капризного дурака. Эти люди вели большую игру. — Когда это станет известно, ваша Служба будет выглядеть…
— Разве это станет известно? Мы надеялись, что покончили с утечкой информации в вашей конторе.
Грей выбрал этот момент, чтобы подтолкнуть ее вперед.
