– Бумагу, – скомандовал он, едва разомкнув губы, скрытые густыми пышными усами. – И без баловства.
Мура с ужасом смотрела в глубь открытого короба – на его дне безвольно лежал Пузик, на морде его болталась мокрая тряпка. Мура узнала сладковатый запах – хлороформ!
– Бумагу! И живее! – повторил незнакомец. – Или я застрелю вас и собаку!
– Он не дышит? – Мура не сводила глаз с Цузика, в голосе девушки слышались слезы. Незнакомец направил на нее дуло пистолета. – Вот, возьмите. – Мура протянула ему вынутую из-под Глашиной шали бумагу. Незнакомец, не отводя пистолета, тряхнул бумагу, пробежал по ней взглядом и хмыкнул.
– Полчаса не двигаться с места, – приказал он с угрозой, повернулся и удивительно проворно скрылся за Белым камнем Мура поняла, что он уходит, но боялась что-то предпринимать, она надеялась на то, что Пузиков учитель попадется в засаду графа Сантамери. А граф теперь все хорошо видел. Видел, как девушка наклонилась вперед и что-то вытащила на берег, – к его удивлению, какой-то короб. Мура склонилась над ним. Видел, как с другой стороны Белого камня, за редкими деревцами ольхи, медленно удалялся в сторону небольшого перелеска, выходящего к дороге, человек в шляпе и сером костюме. Рене сделал еще несколько шагов вперед. Он убедился в том, что Мура жива, что никакая опасность ей не грозит, и теперь пытался выяснить, где же те два сообщника негодяя, что недавно пробирались сквозь кусты и крались к месту назначенной встречи. Но никого вокруг не было.
Граф взглянул в сторону Муры.
Девушка вынула из коробки бездыханное тело Пузика, положила его на песок и начала трясти. Потом побежала к воде, захватила воду в пригоршни и попыталась побрызгать на собаку. Она что-то приговаривала, но что, он не слышал...
А Мура, едва сдерживая душащие ее слезы, приговаривала:
– Пузик, Пузенька, да очнись же, мы должны отомстить негодяю, он не должен уйти.
Затем она перетащила собаку к самой воде – здесь холодный морской душ действовал более эффективно.
– Пузик, хороший мой, вставай. – Мура из всех сил тормошила пса, ей казалось, что тот уже никогда не придет в себя, навсегда останется в наркотическом сне.
Но она не знала резервных возможностей организма животного, выросшего в суровых условиях северной природы, закаленного многочисленными передрягами и испытаниями, выпавшими ему за полную опасностей и приключений бродячую жизнь. Свежий воздух и морская вода привели собаку в чувство.
Пес довольно быстро вскочил на ноги, отпрыгнул от воды и отряхнулся, окатив Муру фонтаном воды. Некоторое время он не слишком устойчиво стоял на ногах, казалось, что собаку тошнит. Но Пузик быстро восстанавливал силы – сначала он рванулся к Белому камню, потом передумал и бросился к Муре, пытаясь подскочить как можно выше и лизнуть спасительницу не только в доступные части тела, но и в лицо. А она наклонилась и сквозь слезы засмеялась.
– Пузик, Пузенька, – приговаривала она, – умница. Так им всем. Мы накажем негодяя, который угрожал пустить тебя на фарш. Мы ему отомстим.
Она выпрямилась и скомандовала:
– Сидеть!
Пес сел с видимой неохотой, он, кажется, не касался земли, хвост его безостановочно двигался из стороны в сторону, он смотрел на девушку влюбленными глазами.
– Фас! – скомандовала негромко Мура. – Фас, Пузик!
Граф Сантамери видел, как она привела собаку в чувство, как та резвилась и благодарила хозяйку. И вдруг псина сорвалась с места и побежала в сторону, затем вскарабкалась на склон земляной гряды и пустилась бежать сквозь заросли по направлению к удаляющейся фигуре серого человека. Он шел к небольшому перелеску и не видел угрозы нападения, возникшей позади, тем более что собака бежала совершенно бесшумно.
Дальнейшее произошло молниеносно.
Граф увидел, как из зарослей низких кустарников, возле дерева, к которому приближался бандит, встала огромная фигура и с необычным проворством устремилась по стволу дерева наверх, с медвежьей грацией хватаясь за сучья. Вслед за этим из кроны дерева раздался жуткий вопль и прозвучал выстрел.
Серый человек поднял голову вверх и направил в древесную крону дуло пистолета. Но в этот момент озверевший Пузик, настигший наконец своего мучителя, вцепился зубами в его ногу. Злодей взвыл и повернулся к собаке, пытаясь направить на нее свое орудие убийства. Поэтому он не видел, как над его головой затряслись сучья, раздался треск отламывающейся ветви – и в следующее мгновенье на него об рушилась часть дерева вместе с орущим человеком.
