Тайна дела № 963 - страница 63

за деньги, спорт утрачивает самую важную, самую ценную свою цель – воспитывать человека, приносить ему радость, наделять, в конце концов, в наш отравленный цивилизацией век здоровьем. Спокойно, спокойно, старина, сейчас ты скажешь, что большой спорт никогда не будет источником здоровья. Согласен, за то и нужно платить спортсменам, что во имя интересов людей, сидящих на трибунах, работают на грани риска. Но когда рискуют здоровьем только и исключительно ради денег и готовы пойти во имя монет на подлог – а разве допинг – это не подлог, это не обман? – это уже ни в какие ворота не лезет, как бы ты не старался доказать, что большой спорт без больших денег немыслим. Да ты вспомни своего знакомца Мухамеда Али? Какой был красавец, какая силища, сколько денег намолотил! И что осталось от него? Развалина, страдающий болезнью Паркинсона, без денег, без семьи, без надежды… Спорт сегодня балансирует на острие ножа, и нужно бороться, чтоб он выжил, чтоб остался для нас – для людей – привлекательным и радостным, желанным…»

Я заглянул в стартовые протоколы. Четвертьфиналы на 100-метровке составлены так, чтоб фавориты, а ими, без сомнения, были Джон Бенсон и четырехкратный олимпийский чемпион Карл Льюис, не встретились между собой. Жребий не свел ни с одним из них и Федора Нестеренко. Хорошее предзнаменование! Знал я за Федором слабость: взрывной, нервный Федор перед первым стартом обычно чрезмерно волновался, и это долго не позволяло ему выбиться в лидеры. Не скажу как, но Вадим Крюков отучил парня от такого «непроизводительного» расхода нервной энергии, и, обретя внутреннее спокойствие, Нестеренко сразу побежал, как говорят специалисты.

Публика реагировала на победы в забегах Бенсона и Льюиса так неистово и восторженно, словно они уже выиграли золотые медали.

Федор пришел к финишу вторым, хотя легко мог быть и первым. Я готов был голову дать на отсечение, что уловил момент, когда он резко притормозил на последней трети дистанции: сидел всего в нескольких метрах от финиша.

– Э, Федот, да не тот, – многозначительно произнес Саня Лапченко. – Выиграет, а слава кому? Москве…

– Во-первых, еще нужно выиграть, во-вторых, Сань, он здесь – советский спортсмен. А украинцем он был и остается, даже если обитает… временно, я думаю, в столице. Скажем: поехал передать наш доморощенный киевский передовой опыт в златоглавую. Ведь можно и так дело повернуть?

– Нет, Олег Иванович, с вами ухо нужно держать востро, – шутливо испугался Лапченко. – Так легко и в националисты скатиться…

– А вы в вашей газете и без того – националисты…

– Ну-ну, Олег Иванович…

– Что ну-ну? Разве это плохо, когда человек любит свой родной язык, культуру, историю, готов за них грудью постоять?

– Хорошо.

– Вот тебе и мой ответ. Давай посмотрим, как Федя сработает полуфинал. Тут у него в компании Бенсон. Не затрясется ли?

Когда объявили выход Джона Бенсона, стадион взорвался таким дружным ревом, что я невольно посочувствовал Федору Нестеренко – такая психологическая атака не каждому под силу.

С напряженным вниманием, внутренне как-то собравшись, точно мне самому предстояло бежать, я наблюдал за приготовлениями к старту. Бенсон что твой призовой конь – гарцевал перед ошалевшей публикой, красуясь своими действительно потрясающими мышцами. Федя одним из первых встал на колодки, застыв в скрюченной позе. Впрочем, только Бенсон не спешил, и судья вынужден был поторопить его. Но Джон долго еще устраивался, возился с колодками, пока, наконец, замер. И тут же, не ожидая выстрела, рванулся, за ним – еще трое.

Фальстарт.

Федя устоял, и это мне понравилось. Выходит, не соврал Крюков.

Но финишировал Федя только третьим, хотя, как мне казалось, бежал во всю силу. Впрочем, для выхода в финал этого хватило.

Оставалось ждать вечера, чтобы увидеть действительную мощь нашего спринтера.

Я оглянулся, ища глазами Сержа, но, к разочарованию, не обнаружил моего толстячка. Не оказалось его и в номере. Не увидел я его и в пресс-баре, столь любимом Казанкини. Впрочем, как выяснилось чуть позже, поиски мои были обречены на неудачу: Серж улетел в Париж еще ночным рейсом, не оставив мне записки и не позвонив…