– Я же вам уже сказал, что зла мы никому не причиним, – Александр пожал плечами. – Пожалуйста, пусть возвращаются. Ничего плохого ни с кем не случится – даю вам слово офицера.
– Хорошо, спасибо… – благодарно улыбнулась островитянка и что-то негромко сказала на своем родном языке.
В лунном свете из зарослей начали робко выходить ее соплеменники. Точнее было бы сказать, соплеменницы, поскольку практически все появившиеся из леса были женщинами. Мужскую часть племени представляли два совершенно изможденных старика и несколько мальчиков лет до пяти. Всего к хижинам вышло около четырех десятков человек. Тут были и дряхлые бабульки в мешковатых платьях, и молодые женщины, ведущие за собой по двое-трое детей, и юные девушки, прячущиеся за спины старших.
С любопытством рассматривая незнакомца, они расходились по хижинам. Один из стариков, подойдя к Матвееву, что-то сказал на своем языке и обеими руками в знак уважения потряс его правую руку.
– Он говорит, что очень благодарен вам за спасение нашего селения от злых чужаков, – перевела Уамму.
– Скажите ему, что мы были рады помочь людям, попавшим в беду, – глядя на проходивших мимо островитян, попросил Александр.
Раскланявшись в ответ, старик проследовал к своей хижине. Вскоре в некоторых жилищах загорелись масляные светильники, при свете которых островитяне начали наводить порядок в своих хижинах, спешно покинутых во время боя.
– Капитан, вы сказали, что, вполне возможно, уже завтра покинете наш остров… – По лицу Уамму было заметно, что она хочет сказать нечто важное. – Может быть, вам моя просьба покажется несколько странной, но не могли бы вы задержаться у нас хотя бы на несколько дней? Видите ли, здесь на острове находилась только часть злых – мы их так прозвали. Но есть еще злые, которые тут уже бывали. Время от времени они сменяли друг друга – те приплывали сюда, эти уплывали куда-то в другое место. Я боюсь, что если злые сюда приплывут, они никого из нас не оставят в живых.
– Хорошо, я подумаю… – кивнул Матвеев. – Своим соплеменникам, которые прячутся, можете сообщить, чтобы они возвращались в селение – их никто не тронет. И еще. Скоро сюда на моторном боте приплывут четверо моих людей. Не пугайтесь – это не из тех злых.
Поблагодарив Александра, женщина зашагала прочь, ступая легко и бесшумно, чуть покачивая бедрами. Поймав себя на том, что, не отрываясь, смотрит ей вслед, Матвеев поспешил отвернуться.
«О-го! – удивился он, ощутив некоторый внутренний дискомфорт. – Что это ты, капитан, так засмотрелся на эту туземочку? А ну-ка, от-ставить!» – мысленно прикрикнул он на себя.
Он прохаживался возле хижин, полукругом тянущихся вдоль края зарослей, откуда по-прежнему слышались трели цикад, попискивание каких-то мелких зверюшек, перекличка ночных птиц. Неожиданно с юго-восточной стороны горизонта донеслось жужжащее шипение, а небо в том направлении озарилось синими и зеленоватыми сполохами, напоминающими полярное сияние. Не удержавшись, Александр стремглав кинулся к берегу океана, поскольку со стороны селения обзор закрывали разросшиеся пальмы.
Выбежав на берег, он успел заметить лишь гаснущие отсветы непонятного излучения, только что озарившего небосклон. Что это могло быть, Матвеев себе не представлял даже приблизительно. Но чувствовал, что стал свидетелем более чем странного явления, которое, вполне возможно, имело техногенный характер.
«Уж не америкосы ли тут какой-нибудь хренью занимаются? – шагая назад, размышлял он. – Территория-то принадлежит им. Вон на том же Бикини захотели – и долбанули водородной бомбой… Может, и тут что-то наподобие устраивают? Надо бы с этим разобраться…»
И вновь потянулись неспешные минуты дежурства. В какой-то миг его ухо уловило чуть слышное жужжание, которое, постепенно нарастая из-за стены леса, темнеющего со стороны океанского побережья, вскоре обратилось в слитный гул моторов бота. Звук работающих двигателей приближался, становясь все громче и громче. Судя по всему, этот шум услышал не один Александр. Из некоторых хижин выбежали их обитательницы, явно собираясь вновь кинуться наутек. Но, увидев капитана, который спокойно стоял, глядя в сторону бухты, островитянки замешкались, не зная, как им быть.
