— Дневник? — спросил Хирата.
— Похоже на то. — Со времен императоров династии Хэйань, которые правили пятьсот лет назад, придворные дамы частенько записывали свои переживания и мысли в подобные книги. Сано заткнул книгу за пояс, чтобы изучить позже, и зашептал на ухо Хирате: — Я отвезу саке, лампадное масло, благовония, инструменты и тушь в морг Эдо к доктору Ито. Возможно, он определит, есть ли там яд. — Он тщательно завернул вещественные доказательства в кимоно, в котором была найдена книга. — Пока я буду отсутствовать, пожалуйста, присмотри за перевозкой тела госпожи Харумэ, проследи, чтобы никто ничего не напортил.
Из коридора до Сано доносился приглушенный разговор монахов, болтовня и плач женщин в соседних комнатах. Он понизил голос:
— Пока официальная причина смерти — болезнь, вероятность эпидемии не исключается. Пусть наши люди распространят это известие среди всех обитателей замка и попросят их оставаться в своих жилищах или на своих постах, пока минует опасность. — За последний год личный штат службы Сано вырос в команду из сотни детективов, солдат и клерков, которых было достаточно, чтобы выполнить эту непростую задачу. — Это поможет предотвратить распространение слухов, — добавил он. Хирата кивнул.
— Если госпожа Харумэ умерла от заразной болезни, нам нужно знать, что она делала, куда ходила и с кем встречаюсь перед смертью, чтобы выяснить источник заболевания и организовать карантин для всех, с кем она общалась. Я договорюсь о встречах с главной дворцовой чиновницей и досточтимой матерью его превосходительства.
Жена сёгуна была прикована к постели, ее покой оберегали несколько доверенных врачей и прислужниц. Поэтому Большими Внутренними Покоями управляла мать, неизменная спутница и советница Цунаёси Токугавы, госпожа Кэйсо-ин.
— Но если это убийство, — прошептал Хирата, — потребуется информация об отношениях госпожи Харумэ с ее знакомыми. Я скрытно наведу справки.
— Хорошо. — Сано знал, что может довериться Хирате, который в процессе их совместной работы доказал свои недюжинные способности и непоколебимую преданность. В Нагасаки молодой вассал помог распутать трудное дело и спас Сано жизнь.
— Сёсакан-сама? Сожалею об отмене свадебного банкета. — Они вышли из комнаты, и Хирата поклонился. — Примите мои поздравления по поводу вашей женитьбы. Для меня будет честью служить госпоже Рэйко.
— Спасибо, Хирата-сан. — Сано тоже поклонился. Он высоко ценил дружбу с Хиратой, которая поддерживала его, когда он был одинок. И если раньше он считал невозможным делить с другими ответственность и риск своей работы, то Хирата доказал ему, что в этом нет ничего недостойного. Их соединяла древняя самурайская традиция отношений господина и слуги, абсолютная и вечная. Оставляя дела в верных руках, Сано спокойно покинул дворец и отправился в морг Эдо.
Ясным осенним полуднем ворота особняка Сано, расположенного в чиновничьем квартале замка Эдо, были открыты. По улице мимо имений других высокопоставленных чиновников бакуфу носильщики тащили свадебные подарки от знатных горожан, надеявшихся заслужить благосклонность сёсакана сёгуна. Слуги перетаскивали свертки через мощеный двор и внутреннюю деревянную ограду в крытый черепицей дом, построенный наполовину из камня, наполовину из дерева. Там они распаковывали подарки, повара работали на кухне, управляющий надзирал за последними приготовлениями в покоях новобрачных. Сотрудники элитной детективной службы Сано шныряли среди расположенных по периметру казарм, конюшен и рабочих кабинетов, размещенных в передней части дома, занимаясь делами в отсутствие хозяина.
В стороне от этой суматохи Рэйко, все еще в белом свадебном кимоно, сидела в своей спальне в хозяйской части особняка среди сундуков, набитых личными вещами, привезенными из дома судьи Уэды. Вновь отделанная комната пахла свежими татами. Цветная фреска с лесными птицами украшала стену. Черный лаковый туалетный столик с инкрустацией из золотых бабочек, ширма и шкаф, составляющие гарнитур, были готовы служить Рэйко. Послеполуденное солнце светило сквозь бумажные с деревянными решетками окна, на улице, в саду, пели птицы. И тем не менее прелесть всего окружающего и даже то, что она теперь живет в замке Эдо — цель всех дам ее сословия, — не могли развеять печаль в душе Рэйко.
