— Разумеется, — кивнул Мюнцер. — А где ваш уважаемый компаньон? Герр Лангман много говорил мне о нем. Кажется, он титулованный аристократ, маркиз?
— Мой уважаемый компаньон, — ответила Лола, скривившись, как будто взяла в рот дольку лимона, — занят сейчас другим важным делом и просил передать вам свои извинения.
— Что ж, — немец солидно склонил голову, я надеюсь, ваша машина проверена на предмет подслушивающих устройств?
Лола кивнула: она знала, что Леня следит. за всеми новинками в шпионской технике и регулярно проверяет их на своей и ее машинах.
— Очень хорошо, — немец понизил голос и начал:
— Один ваш соотечественник, очень богатый человек, недавно приобрел чрезвычайно ценный предмет. Как разумный бизнесмен, он застраховал этот предмет в нашей компании…
— Он что — живет в Германии? — осведомилась Лола.
— Нет, просто у нашей компании очень хорошая репутация, — ответил Мюнцер таким тоном, что Лола больше не стала его перебивать.
— Однако почти сразу после заключения страхового контракта эта вещь пропала. По сообщению владельца, она была у него украдена. Факт кражи подтвержден здешней полицией. Казалось бы, есть все основания выплатить страховую сумму… — немец сделал выразительную паузу и продолжил совершенно другим тоном:
— Однако на днях мы получили сообщение о том, что застрахованный предмет в действительности находится у прежнего владельца.
— То есть он не был украден? — уточнила Лола.
— Совершенно верно, — немец кивнул и на какое-то время замолчал.
— И чего же вы от меня хотите? — спросила наконец Лола, когда пауза чересчур затянулась. — Надеюсь, вы не хотите, чтобы я действительно украла этот предмет в целях, так сказать, восстановления справедливости?
— Конечно, нет! — немец возмущенно воззрился на Лолу. — Как вы могли такое подумать, фрейлейн! Мы действуем исключительно в рамках закона!
— Тогда чего вы хотите?
Мюнцер пригнулся к ней и проговорил негромким, доверительным голосом:
— Мы хотели бы, чтобы вы проникли в дом владельца, нашли застрахованный предмет и сфотографировали его с фиксацией времени и места снимка. Чтобы наша компания могла доказать, что предмет не украден и по-прежнему находится в руках хозяина.
— И это вы называете — действовать в рамках закона?
— Мы, то есть страховая компания, действительно действуем исключительно в рамках закона, а вот вы…
— Понятно, — Лола тяжело вздохнула, только украсть эту вещь было бы гораздо легче…
— Об этом не может быть и речи! — немец замахал руками. — Это погубило бы репутацию нашей компании!
— Ну да, — проговорила Лола себе под нос, о моей репутации, конечно же, никто не думает…
Она подумала, что дело, которое Лангман по телефону назвал легким, обещает массу затруднений и опасностей и вряд ли она справится с ним в одиночку, без Маркиза. Больше из любопытства она спросила у Мюнцера, о какой величине страховой суммы идет речь. Немец потупился, еще больше понизил голос и сообщил с каким-то интимным придыханием:
— Пятнадцать миллионов.
— Пятнадцать миллионов долларов? — удивленно переспросила Лола.
— Пятнадцать миллионов евро, — уточнил Мюнцер.
— Ничего себе! — Лола присвистнула.
— Хочу также обратить ваше внимание, добавил Мюнцер, — что в случае успешного завершения дела ваше вознаграждение составит десять процентов от страховой суммы.
— Полтора миллиона? — вскрикнула Лола и от возбуждения подпрыгнула на месте, болезненно ударившись головой о крышу салона.
— Да, полтора миллиона, — подтвердил герр Мюнцер почти шепотом, — только прошу вас, тише!
— Что же это за предмет, если он стоит таких колоссальных денег? — спросила Лола, дрожа от любопытства.
Мюнцер не торопился с ответом, и тогда она добавила:
— Я ведь должна это знать, чтобы найти его в доме у владельца! Или вы хотите, чтобы я пошла туда, не знаю куца, и принесла то, не знаю что?
— Что вы! — Мюнцер снова огляделся по сторонам, открыл свой портфель и достал из него толстый глянцевый альбом.
— Что это такое? — удивленно спросила Лола.
— Это каталог аукциона «Блейкмор» за этот год. Именно на этом аукционе был приобретен упомянутый предмет.
Немец поспешно перелистал альбом. Перед глазами Лолы промелькнули изображения картин, статуй, китайских ваз, драгоценных камней и прочих дорогих игрушек. Наконец Мюнцер положил перед ней альбом, раскрытый на одной из последних страниц.
