Обстановка в районе Суровикино и на р. Чир неизвестна. В Сталинграде и на северном участке фронта отмечается усиленная деятельность разведывательных подразделений… Южный участок фронта восточнее Дона после прорыва еще не восстановлен. Стоит ли за счет значительного ослабления северного участка организовать оборону на узкой полосе на рубеже Карповка, Мариновка, Голубинский – сомнительно… Запасы горючего скоро кончатся, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Положение с боеприпасами критическое. Продовольствия хватит на 6 дней. Командование армии предполагает удерживать оставшееся в его распоряжении пространство от Сталинграда до Дона и уже принимает необходимые меры… Прошу предоставить свободу действий на случай, если не удастся создать круговую оборону. Обстановка может заставить тогда оставить Сталинград и северный участок фронта, чтобы обрушить удары на противника всеми силами на южном участке фронта между Доном и Волгой и соединиться здесь с 4-й танковой армией. Наступление в западном направлении не обещает успеха в связи со сложными условиями местности и наличием здесь крупных сил противника»[178].
К этому времени, по воспоминаниям генерала армии С.П. Иванова, обострились отношения между командующим фронтом генералом Н.Ф. Ватутиным и командующим 5-й танковой армией генералом П.Л. Романенко. Командарм был обижен тем, что фронт, по существу, отобрал у него руководство танковыми корпусами. Он считал также, что кольцо окружения по праву должны замкнуть танкисты Филиппенко и 14-я мотострелковая бригада подполковника Филлипова. Генерал Н.Ф. Ватутин при молчаливой поддержке генерала А.М. Василевского обвинил командарма в том, что его нельзя застать на армейском КП, что он непрерывно «прыгает» из соединения в соединение, поэтому его штаб предоставлен сам себе. Романенко был высказан также упрек в потере управления 1-м танковым и 3-м кавалерийским корпусами. «На это обычно молчаливый Г.Д. Стельмах заметил, – пишет С.П. Иванов, – что армия в целом неплохо выполняет свою трудную задачу, а огрехи в управлении войсками при столь маневренных действиях неизбежны. Николай Федорович, однако, судя по его хмурому виду, остался при своем мнении. Так отношения командующего фронтом, да и представителя Ставки, с генералом П.Л. Романенко обострились до предела, хотя и до этого между ними довольно часто возникали трения»[179].
26 ноября генерал Н.Ф. Ватутин направил И.В. Сталину донесение № 1492 о необходимости немедленного развития наступления на внешнем фронте окружения[180]. В этом документе отмечалось, что румынская 3-я армия полностью разгромлена. Ее остатки (9, 11, 7-я пехотные дивизии и части 1-й моторизованной дивизии) обороняются на участке Верхний Калининский, Верхний Кривский, Ильин. Войска противника, оборонявшиеся на западном берегу в излучине р. Дон, под ударами частей 21-й и 65-й армий отходят с боем на восточный берег Дона. С выходом 4-го и 26-го танковых корпусов и части сил 3-го гвардейского кавалерийского корпуса на восточный берег Дона на участке Советский, Сокаревка, Песковатка и установлением боевого взаимодействия с 4-м механизированным корпусом завершено окружение сталинградской группировки противника. Он с 24 ноября начал усиленную переброску войск автотранспортом, сосредоточив в районе Солин, Боковская, Поповка до трех новых дивизий, а в районе Тормосин, Нижнечирская – более пехотной дивизии, усиленной танками.
Командующий Юго-Западным фронтом, оценивая действия противника, полагал, что он намеревается нанести контрудары от Тормосина через Нижнечирскую на север вдоль р. Дон с целью разорвать кольцо, замыкающее его сталинградскую группировку, и от Боковской на восток с целью выхода в тыл советских войск. По мнению генерала Ватутина, «противник успел подбросить еще мало сил и не создал еще сплошного фронта». Поэтому предлагалось одновременно с решением главной задачи по ликвидации сталинградской группировки противника продолжать наступление войск Юго-Западного фронта в западном и юго-западном направлениях. В первую очередь планировалось окружить и уничтожить группировку противника в районе Нижнечирская, Тормосин, Морозовская и захватить этот район, чтобы надежно изолировать сталинградскую группировку противника и воспретить какой бы то ни было доступ к ней. Эту задачу командующий фронтом намечал возложить на 5-ю танковую армию, в состав которой после овладения Песковаткой предусматривалось перебросить 3-й кавалерийский корпус. Армия должна была перейти в наступление 29 ноября и к 3–5 декабря выполнить поставленную задачу. В последующем ей предстояло наступать из района Морозовского на запад. Для усиления 5-й танковой армии генерал Ватутин просил выделить один механизированный или один танковый корпус.
