Тина еще раз глубоко затянулась — руки ее дрожали — и выпустила дым прямо в лицо Лэтэму. Тот никак не отреагировал, просто продолжал смотреть на нее сквозь табачное облачко.
Она закрыла глаза.
— Простите, — прошептала девушка.
— Я думал, вы меня изобьете, — сказал Лэтэм.
Тина открыла глаза. Еще раз затянулась, но теперь выпустила дым в сторону.
— Если можно было бы повернуть время назад, я бы постаралась все изменить. Но тогда у меня не было выбора, — произнесла она. Девушка оглядела комнату, взгляд остановился на больших настенных часах — красная стрелка отсчитывала секунды ее жизни. — Вы привезли меня сюда, чтобы сказать это, да? Вы не могли написать? Или позвонить?
— Я хотел поговорить с вами.
Она повернулась, посмотрела на Лэтэма темно-зелеными глазами.
— Вы хотели увидеть меня униженной?
Лэтэм покачал головой:
— Нет.
— Тогда зачем?
— У меня для вас предложение.
— Я так и знала! — вскрикнула Тина. — Все вы чертовски одинаковы. Хорошо, сделаю это для вас, коль вы открыли дверь в мое прошлое. Квид про, черт возьми, кво[3]!
Лэтэм печально улыбнулся и покачал головой:
— Простите, если расстрою вас, но я, возможно, самый счастливый женатый мужчина, которого вы когда-либо встречали. Просто выслушайте меня, хорошо?
Тина кивнула. Огляделась в поисках пепельницы, не нашла ее и, виновато улыбнувшись, стряхнула пепел прямо под стол.
— О'кей.
— Ваше прошлое мешает вам вступить в СП в качестве обычного рекрута, — продолжил Лэтэм. — И вот почему. Представьте себе, вам придется арестовывать кого-то, кому известен тот период вашей жизни. А что, если узнают остальные? Любое дело, с которым вы будете работать, окажется скомпрометировано. Никто не станет задаваться вопросом, насколько вы хороший полицейский. Если что-то и будет иметь значение, так только то, что вы занимались проституцией. Разве это не повод для шантажа?
— Понимаю, — вздохнула Тина. — Я просто надеялась... — Она не закончила.
— ...что это может остаться в тайне?
Тина кивнула.
— Наивно, да?
Лэтэм улыбнулся.
— Почему из всего, чем могли заняться, вы выбрали работу полицейского, Тина?
— Какой у меня выбор? Работать в магазине? Официанткой?
— Ничего плохого в этом нет. Вы не боитесь тяжелой работы, и вам не пришлось бы лгать, как при поступлении в СП. Я видел ваше досье, Тина. Видел, чем вам приходилось заниматься, чтобы выжить. Вы приобрели такие навыки, которых никогда не получили бы ни в одной школе.
Тина пожала плечами.
— Почему все-таки полиция? — снова спросил Лэтэм. — Чем хуже армия или гражданская служба?
— Потому что хочу помогать таким же, как я, — людям, еще в детстве выброшенным на улицу.
— Почему бы в таком случае не стать социальным работником?
— Я хочу сделать что-нибудь такое, от чего меньше станет негодяев, которые плюют на законы и думают, что грабить старух или приставать к детям — нормально. — Тина потерла шею. — Зачем вы спрашиваете? Вы же сказали, что я не могу поступить в полицию.
— Ничего подобного я не говорил. Я сказал, что вы не сможете носить форму констебля. Но есть другая возможность стать полицейским.
— Мыть посуду в полицейской столовке?
Лэтэм холодно взглянул на девушку:
— Факт очевидный: наших агентов очень часто разоблачают. И причина в том, что настоящие преступники всегда могут распознать офицера полиции независимо от того, насколько он опытен. Наши ребята обучаются так же, как и остальные полицейские. Они имеют большой опыт работы, благодаря которому формируются привычки, образ мыслей, манера поведения, свойственные полицейским. И потому эти люди делаются узнаваемыми.
Тина кивнула.
— Да, мы всегда могли вычислить агента из полиции нравов, — подтвердила она. — На панели он торчал как хрен на свадьбе.
В какой-то момент Тина подумала, что помощник комиссара снова упрекнет ее в дерзости. Но тот улыбнулся и согласно кивнул:
— Точно. Поэтому мы намерены создать группу из офицеров полиции, которые не прошли обучение в Хендоне. Нам нужен особый тип офицеров под прикрытием, — сказал Лэтэм. — Люди с сильным характером, чтобы могли работать в одиночку, люди, у которых есть, как бы это сказать... достаточный жизненный опыт, чтобы справиться с трудностями. И нам нужны люди с прошлым не вымышленным, а реальным, которое выдержит любые проверки.
