Идём по плохо освещённому коридору в два роста человека. Потолок угадывается сводчатый. Носится смелый сквозняк, подхватывая и трепля аляпистый наряд полного слуги. Народа пока нет, но вскоре мы покинули обычный без украшений коридор и двинулись по парадному залу к величественной мраморной лестнице. Тут уже и окон больше, и часть из них витражные, тёмные же уголки старательно освещаются магическими светильниками — большой роскошью. Барон Вурст довольно богат и потому может содержать колдуна — Кронууса. Тот в перерывах между исследованиями тайн магии, творит вот такие штуки.
Стены, двери, ниши, пол и потолок носят следы роскоши. Это и картины, и гобелены, и статуи. Всякой мозаики, росписи и простого отделочного камня полно. Середину зала занимает гигантский в длину стол, покрытый белой с золотой оборкой скатертью. Подумалось, что стирать такую будет тяжеловато даже в очистных комбайнах, а уж в ручную…
Тело оставил своё, поэтому придворные, как господа, так и прислуга, провожают удивлёнными взглядами — вид не средневековский. Бороды нет, морда белая, ухоженная, как у мальчиков для развлечений, а зубы так вообще — непорядочно белые и ровные. Да и развит лучше многих.
Идти в обуви неудобно — сапогов отродясь не носил, а эти ещё и низкого уровня мастерства. Шепнул Марине:
— Выруби тактилку ног, пожалуйста. И обоняние. Но пиши всё!
— Вы что-то изволили сказать, господин старший гонец, — повернулся слуга.
Тут я понял, что окружение реагирует как-то странно. Не должно слугу волновать, что там шепчу. Не по идее, а технически.
— Пауза! — скомандовал Марине. — Слушай, а что происходит? Чего это они смотрят на меня, а этот ещё и вопросы задаёт?
— Это сюрприз Создателя, Хозяин, — возник передо мной её призрак. — За те два дня, что Вы были заняты, он переработал персонажей и эффекты окружения. Простите, что не сообщила — это была его просьба.
— Вообще-то очень круто! — отозвался я, всё больше проникаясь. — Ты на себя берешь их индивидуальность?
За прошедшие дни я вкалывал, настраивая и чистя пришедшие компы, как орки Сарумана возле Изенгарда. Но зато теперь у Марины возросли возможности.
— Контролирую, но многие алгоритмы прописаны Создателем. Очень рада, что Вам нравится, — приятно улыбнулась она, показывая прекрасные ряды сапфировых зубов.
— Да вообще прям! Ладно, давай тогда обратно перенесёмся в мою комнату и будем записывать летсплей сначала. Запахи и боль от сапог оставь, но мне выруби.
— Выполняю!
Я вновь оказался в спартанской комнатушке с одним окном. Стекло мутное, тёмное, даже не похоже, что вообще из стекла.
— Пауза! Сделай везде прозрачные окна, пофиг на достоверность. И что бы открывались.
— Выполняю, Мастер… — услышал я голос желтоглазого оператора. — Готово.
Взгляду открылся вид на долину реки. Замок, как положено на скалистом холме, река частично омывает основание, тем самым подменяя ров. Красота.
Я картинно встал возле окна, созерцая юный, умытый мир, когда в дверь постучался слуга.
— Господин старший гонец, Вас изволит видеть барон Вурст, владелец ленных земель… — дальше пошло перечисление владений. Пришлось придумывать для правдоподобности. А ещё титулы, заслуги перед короной, награды и принадлежность к роду, среди коего такие-то такие-то и ещё вот такие, а были и эдакие.
— Веди, Хань, — отозвался я и полненький мужичок развернулся, выписав реверанс.
Замок не такой уж и большой. Это сейчас мы можем на десятки тысяч метров громоздить, а в средневековье хоть и старались, — иначе откуда бы нам это передалось, — но строили по средствам. Фэнтези — жанр фантастический, а значит можно отвести душу и возвести гигантский город-миллионник или циклопедический замок, но как по мне — не нужно. Есть ведь определённый шарм у этой старой Европы.
Да и не король же в самом деле, этот барон Вурст. Так что, одолев пару этажей роскоши, глазам предстала украшенная резьбой массивная дверь. Везде стража, глаза злые, а ростом здоровые. Не могу понять, почему разрабы для достоверности воткнули грязные окна, а солдат сделали такими великанами, словно они третье поколение жрут все необходимые микроэлементы и витамины. Уж если купаться в копоти и грязи тех лет, так вовсю. Но ладно.
