– И Джек тоже вас любит, – сказала Джемайма. – Он говорит, что сразу в вас влюбился. Любовь с первого взгляда…
Я такого никогда не встречала.
Летти лукаво улыбнулась.
– А может, все-таки встречали? Что вы почувствовали, увидев Роба в первый раз?
– Головокружение и потрясение. Летти засмеялась.
– Вы полагаете, что леди Маргрит согласится на ваш брак? – осторожно осведомилась Джемайма.
Летти задумалась.
– Уверена, что согласится. На балу она очень тепло встретила Джека и позволила ему посещать нас. Она сказала, что всегда восхищалась мужчинами, которые умеют произвести впечатление.
У Джемаймы дрогнули губы. Джек, несомненно, умеет это делать!
– И леди Маргрит не выдала его констеблю после разбойничьего нападения, – заметила она.
– Не выдала. А вчера она сказала, что из него получился бы отличный фермер-джентльмен. Это было бы замечательно, – подытожила Летти.
Ферди зашел утром попрощаться.
– Пришел сказать «до свидания». – Он улыбнулся. – Вижу, у вас очень хорошее настроение. Как приятно видеть, что кому-то нравится жить в деревне. А я вот не могу дождаться, когда вернусь в Лондон.
– Оставайся позавтракать, – предложил Роб. – Мы будем рады.
Ферди покачал головой.
– Дело в том, старина, что мне нужно кое-что сказать тебе. Я собирался сделать это сразу после бала Летти. – Он замахал рукой, увидев, что Джемайма хочет встать и уйти. – Нет, пожалуйста, останьтесь, леди Селборн. Я хочу, чтобы вы тоже это услышали.
Джемайма и Роб обменялись взглядами.
– Тогда не томи нас, Ферди, – сказал Роб.
Ферди заерзал в кресле. На лице у него обозначились морщины, и он так крепко стиснул ладони, что они посинели.
– Это имеет отношение к Нейлору, старому лорду Селборну и ко мне. Видите ли, когда старый лорд Селборн умер… в общем, курок спустил я. До сегодняшнего дня об этом знали только мы с Нейлором.
– Усы у Ферди повисли, словно собачьи уши. – Конечно, это был несчастный случай, но виноват я. Мы сказали, что дед споткнулся и упал, а ружье выстрелило и убило его, но оступился-то я… и застрелил его. Я убил собственного деда. – Ферди покачал головой. – Сам не могу этому поверить.
– Кто это «мы», Ферди? – спросил Роб.
– Гарри Нейлор и я, – ответил Ферди. – Нейлор в тот день был моим загонщиком, и только он находился рядом, когда я застрелил деда. Я чуть в обморок не упал – не мог поверить тому, что сделал. Я пытался поднять старика, но было поздно. У него разнесло полголовы. – Он увидел, как вздрогнула Джемайма. – Да, малоприятная картина. Потом я помню, как все прибежали и Нейлор сказал, что это несчастный случай и что старик упал на собственное ружье. Я промолчал, и все подумали, что от потрясения я лишился дара речи. Да так оно и было… Нейлор поддерживал этот обман, я молчал и постепенно стал думать, что так и есть. – Ферди замолк. – Черт! Роб, ты, кажется, не очень удивился. А я-то думал, что разразится скандал. Роб медленно покачал головой.
– Я подозревал что-то в этом роде, – признался он. – Помню, как отец однажды сказал, что пуля поразила деда не под тем углом и странно, что он сам в себя попал. Слухи вскоре смолкли, но я не забыл этого. А потом Джемайма нашла дневник.
Джемайма встала и подошла к секретеру. Повернув ключик, она открыла ящик и вынула старую жестяную коробку, в которой лежали жалкие, обуглившиеся странички. Ферди побледнел и протянул трясущиеся руки.
– Мой дневник! Я думал, что он у Нейлора! Он сказал мне, что спрятал его.
– Спрятал, – сказала Джемайма. – В печной трубе. Возможно, ему так и не представился бы случай забрать его.
Ферди перелистывал ветхие странички, и на бумагу упала слеза, затем еще одна.
– Черт, – дрожащим голосом произнес он. – Я хуже паршивого котенка. Прошу прощения, леди Селборн.
– Милый Ферди, – Джемайма, забыв об этикете, подошла к нему и обняла, – пожалуйста, не стесняйтесь. Мой брат Джек считает, что взрослому мужчине вовсе не позорно плакать.
– Ферди, почему ты ничего раньше не говорил? – тихо спросил Роб. – Почему затаил в себе эту тяжесть?
– Я подумал, что все забылось, – ответил несчастный Ферди. – Чем меньше разговоров, тем лучше. Нейлор отправился на войну, а твой отец вступил в права наследования… Я подумал, что все в порядке, хотя и не мог про это забыть.
