– Если это угроза, то я не впечатлен.
– Никакая это не угроза. – Она скривилась. – Разве тебе можно пить вино, если ты принимаешь обезболивающее лекарство?
– Это и есть мое обезболивающее!
В особняке Малберри-Холл имелся хороший винный погреб, и за прошедший месяц Джордан частенько туда наведывался.
Стефани Маккинли посмотрела на него исподлобья:
– Алкоголь провоцирует депрессию.
– Нет у меня депрессии, черт побери! – Джордан так резко поставил бокал на стол, что вино пролилось на его руку и деревянную столешницу.
– Хорошо. Но ты злишься. Ты разочарован. И… груб.
– Откуда тебе знать, что я не был зол, разочарован и груб до несчастного случая? – спросил Джордан.
– Не был, – тихо сказала Стефани, глядя на него. – Газетчики наверняка сообщили бы об этом, если бы знаменитый Джордан Симпсон пребывал в таком настроении. Когда ты в последний раз был у парикмахера? Когда брился в последний раз?
Джордан взял бокал и сделал еще один большой глоток красного вина.
– Не твое собачье дело, – прорычал он.
– Учитывая твою гордыню…
– При чем тут гордыня, если я сейчас свихнусь от боли в ноге?
– Мы должны выяснить, почему она болит, – настаивала она.
– Нет, Стефани, это ты должна выяснить, почему у меня болит нога, если хочешь сохранить свою, я не сомневаюсь, очень хорошо оплачиваемую работу, – заметил Джордан. – Но я не намерен и близко подпускать тебя к моей ноге, поэтому тебе придется нелегко, верно?
Разочарованная Стефани поднялась, чтобы собрать грязные тарелки и загрузить их в посудомоечную машину.
– Хочешь, я приготовлю тебе стейк?
– Скажи мне, Стеф, неужели ты не поняла? Я требую, чтобы ты убралась из моего дома! – громко прорычал Джордан Сент-Клер.
Стефани вздохнула, чтобы успокоиться.
– Я не глупая и не глухая, поэтому все поняла. Кроме того, я предпочитаю, чтобы мои пациенты называли меня Стефани или мисс Маккинли, – прибавила она чопорно. Только членам ее семьи и близкими друзьям разрешалось называть ее сокращенным именем.
Учитывая разразившийся скандал с Ричардом Ньюманом, Стефани несомненно была обязана вести себя как профессионал своего дела. Розалинда Ньюман выдвигала в ее адрес необоснованные обвинения. По правде говоря, Ричард Ньюман оказался самым неприятным пациентом Стефани…
Хуже, чем Джордан Симпсон, несмотря на его ужасный характер…
Джордан насмешливо посмотрел на нее, когда снова наполнил свой бокал:
– Почему ты не хочешь смириться с тем, что зря тратишь со мной свое время, Стефани? Неужели непонятно, что я не хочу, чтобы ты находилась здесь? Ты мне не нужна.
Она выгнула бровь:
– Я согласна только с тем, что ты не хочешь меня видеть!
Джордан стиснул зубы, увидев, как Стефани слегка вздернула острый подбородок и посмотрела на него в упор удивительными сверкающими зелеными глазами. В очередной раз Джордан осознал, что, хотя рассудок заставляет его прогнать эту женщину из дома, тело жаждет близости к ней.
Он осторожно поставил трость у кухонного стола и подошел к Стефани Маккинли, которая была вынуждена прижаться спиной к кухонному шкафу и уставиться на Джордана широко раскрытыми от испуга глазами.
– Ну и где же твоя уверенность, хм… Стефани? – Джордан подошел к ней ближе.
Стефани запаниковала – она ощущала тепло тела Джордана, который стоял в нескольких сантиметрах от нее, и мгновенно отреагировала на его близость: ее грудь и соски напряглись.
Она облизнула пересохшие губы кончиком языка и сразу поняла, что совершила ошибку, когда увидела, что потрясающие янтарные глаза Джордана отслеживают каждое ее движение.
– Не смешно, Джордан…
– И не должно быть смешно. – Он встал к ней вплотную, их бедра соприкоснулись. – Разве это не естественно?
Джордан поднял руку и прикоснулся к ярко-рыжим завиткам на ее виске.
Стефани нахмурилась:
– Неужели ты серьезно думаешь, что какая-то женщина будет намеренно окрашивать волосы в такой цвет? – Она фыркнула, стараясь разрядить неловкую ситуацию. Находясь так близко к Джордану, женщина испытывала беспокойство. Кроме того, Джордан прикоснулся к ее волосам…
– У тебя красивые волосы, – прошептал он одобрительно, гладя пальцами шелковистые прядки. – Необычные…
