— Это значит, что порой стихия берет верх и я выхожу из себя, — спокойно ответил бог и отхлебнул напитка. — И чем дальше, тем чаще она берет верх. К сожалению, хуже всего тьма умеет созидать. Но тут виновата не только стихия. В какой-то мере виноваты и я, и ты.
— Я не понимаю тебя, — признался Мак.
— Садись, разговор будет долгим, — указал Амор на появившееся из тьмы кресло.
Дождавшись, пока Мак сядет и нальет себе ароматного напитка, он принялся рассказывать:
— Понимаешь, когда мы экстренно искали душу, мы ориентировались на темные эманации. Нам нужна была душа, работавшая со смертью. Однако использовать убийцу, воина или безумца было нельзя. Нам нужен был умный человек. И первым попавшимся был ты.
— Я уже знаю, что…
— Не перебивай и выслушай до конца, — вздохнул козлоголовый. — От тебя не шло чистой тьмы, но шлейф от силы смерти от тебя был капитальный. Это и стало причиной нашего выбора. Однако, как только мы тебя перенесли в этот мир, — начались сложности. И на первых порах все они заключались в тебе. Ум в тебе удивительным образом уживается рядом с упертостью, неблагодарностью и сутью откровенного размазни.
— Вот уж спасибо, оценил, — фыркнул Мак.
— Хочешь поспорить? — удивленно произнес Амор. — Я тебе сейчас припомню те времена, когда тобой вертели кланы, как хотели. Припомню тебе твои стоны по поводу семьи в другом мире. А вот эти твои «Я закончу войну, чего бы мне это ни стоило»?
Парень недовольно глянул на Амора, а тот и не собирался останавливаться:
— Вот эти твои черты, они создали столько проблем, что мне пришлось несколько раз менять планы. Но и в этом я нашел свои плюсы. Благодаря твоим выкрутасам, я пришел к той цели, которая на самом деле стоит того, чтобы затевать все это.
— И ради чего же?
— Раньше, когда я только оказался во тьме после проклятья, я строил план для того, чтобы вытащить нас оттуда. Когда появился ты — я понял, что, как только мы выйдем из тьмы, — все вернется на круги своя. Орден не простит. Мы снова станем изгоями. Затем я решил, что стоит урвать себе кусок земли и построить на нем государство темных. Но ты же понимаешь: против нас тут же начнутся светлые походы, политика и прочие бредни.
— И ты решил захватить империю?
— Зачем мне империя? Думаешь, если ты захватил огромную страну, соседи будут сидеть смирно? Как только в империи начнется заварушка — они тут же припомнят все обиды и попытаются откусить кусок пожирнее. Потом кто-нибудь внутри страны вспомнит неладное и война превратится в бойню всех со всеми!
— Что, собственно, и произошло, — хмыкнул Мак.
— Да, — кивнул Амор. — Только вот мы это предвидели и пошли дальше. А что касается моей цели… Настоящей цели. То возвращаться из тьмы имеет смысл только в том случае, когда темных перестанут ущемлять, а войны с соседями станут невозможны.
— Как войны с соседями могут стать невозможными? — хмыкнул Мак и, пригубив напитка, добавил: — Империя воевала всегда. Кто-нибудь находился всегда. Внутри или вне страны, но войны не покидали империю всю ее историю.
— Поэтому, чтобы прекратить войну с соседями, надо, чтобы их не стало, — пожал плечами Амор.
— Ты хочешь, чтобы я уничтожил всех соседей империи? — поперхнулся напитком темный подмастерье.
— Зачем? — улыбнулся темный бог. — Достаточно сделать их частью империи.
— Тогда получается… Ты сделал… Уничтожение сил Шимата, спасение западных кланов, иглы Люмината… — бормотал себе под нос парень и, осознав главную мысль, спросил дрогнувшим голосом: — На каком этапе ты решил меня использовать для захвата Сатории?
— Начальном, — с улыбкой ответил Амор.
— Ты… Это ты подставил Леви! Ты убил ее!
— И я же воскресил, — закончил за парня козлоголовый.
— Ты знал, что я буду делать прорыв бездны! Ты знал, что… Погоди-ка, — Мак ошарашено уставился на темного бога. — Тогда получается, что твоя смерть и смерть императора…
— Ты же не думаешь, что у брата императора хватило бы мозгов устроить такой прорыв бездны внутри охраняемого замка? Или ты считаешь, что смог бы достать кровь императора, чтобы вернуть проклятых?
— Нет, но…
— Империя выросла до такой степени, что просто перестроить ее было бы невозможно, — покачал головой Амор. — Чтобы что-то изменить по-настоящему, необходимо было уничтожить старую империю. Другого выхода просто не было.
