Включив резерв воспринятого массива информации от внешнего источника, полученного от непонятно какой инстанции в Джубе, Виктор увидел, как разбегаются разного цвета линии маршрутов, на всплывшей перед его внутренним видением карте Москвы. Множество линий были окрашены в разные цвета, синие, зелёные, свтоло-голубые и их стрелки были направлены вне маршрута жирной красной стрелы, упирающейся в массив его микрорайона.
- Приехали, Виктор Юрьевич, - услышал он тихо сказанные слова обращения. Поспешите к жене, у вас почти совсем не осталось времени.
Выскочив из машины, Виктор, перепрыгивая через несколько ступенек за один шаг, кинулся к двери подъезда и
рванул на себя её дверь. Тишина подъезда окутала его сферу восприятия. Тут было тихо и невероятно тепло. Миновав конторку дежурного по дому, Виктор вошёл в кабину лифта и нажал кнопку подъёма на свой 8-й этаж. Загудел привод сервомотора, и кабина стала медленно двигаться вверх. Время казалось, остановилось, и Виктор испытал жуткое нетерпение и желание ускорить подьём лифта. В тот же миг мотор взревел, как будь-то, получил извне дополнительную энергию и рванул кабину лифта с невероятной силой, вознося её к указанной высоте кнопочного посыла. Вот дверь лифта открылась, и Виктор вставил приготовленный ключ в замочную скважину своей квартиры и толкнул дверь от себя. Ворваться в комнату Марины стоило мгновений. Увидев бледное и безжизненное лицо любимой, Виктор упал возле кровати на колени и прижался к её голове своей щекой.-
- Я тут, любимая, я приехал к тебе, открой глаза, милая и посмотри на меня, - слёзы застилали его взор, и он совсем не услышал, не увидел, как в спальню Марины вошли сын и дочь.
- Папочка, мама уже вторые сутки не говорит с нами, - обронила Лидочка, и обняла Виктора за шею.
- Папа мама покидает нас, мы не смогли её уберечь. Прости нас! - произнёс тихо Андрей.
И только услышав слова сына и дочери, Виктор вспомнил о подарке для его любимой. Сильно рванув пуговицы рубашки, он, сорвав с шеи медальон, полученный от неизвестных дарителей и судорожными движениями надел его на шею жены, расправив при этом её великолепные волосы.
- Маришка.... Любимая моя, просыпайся, возвращайся к нам, - Виктор, произнося слова, глотал обильные слёзы и чувствовал, как плачут от безысходности его сын и дочка, наполняя спальню жены горестью утраты и прощания с любимым человеком.
Коснувшись тела Марины, медальон вспыхнул голубым пламенем, таковым оно оставалось несколько минут, затем его свечение стало светлеть и меняться от голубого к розовому свечению и чем больше оно розовело, тем кожа Марины приобретала более живой и естественный цвет. По мере смены цвета, сам медальон стал растворяться и исчезать, его контуры как бы поглощались телом Марины и вот он совсем растворился на её шее.
- Мариночка, - шептал Виктор, склонив голову к груди жены и от переполнивших его чувств, провалился в беспамятство.
К действительности Виктора вернули голоса детей, и он почувствовал как слабая ещё рука Марины, гладит его голову по взбившимся волосам. Он открыл глаза и увидел полные слёз и счастья глаза Марины!
- Витя, Лидочка, Андрюшенька, как же я счастлива снова видеть и чувствовать вас..., - голос Марины был ещё слабым, но набирал силы и уверенность в своём звучании. - Я не чаяла снова вас всех увидеть вместе, дорогие мои...!
- Мамочка, - Лидочка кинулась к Марине и, обвив её ноги, укрытые одеялом руками, прижалась к ним своей светловолосой головкой. Андрей, скрывая свои слёзы, стоял рядом с кроватью, и плотно прижимаясь коленками к Виктору.
- Мы всегда с тобой, мамочка, - срывающимся голосом ответил ей сын. Всегда и до скончания веры и мира в его справедливость!
Виктор, услышав слова сына, протянул свои руки, и крепко обняв колени Андрея, сказал:
- Никогда нельзя терять веру и надежду в праведность мира, в его доброту и светлыё намерения Того, Кто повелевает ним!
В этот момент что-то загремело на кухне, и послышался голос Светланы Ивановны:
- Андрюша, помоги мне, пожалуйста, куда ты пропал так стремительно?!
