У нас с Фазером противостояние и перспектива мурманской дороги родились по серьезному поводу, но чаще к ней из-за сущих пустяков приводят ослиная тупость и спесь. Чиркнулись бортами на перекрестке две навороченные колымаги, вышли из них хозяева ругаться и оценивать размер причитающейся им компенсации, да и вошли в раж. Первый из них, отморозок Пупов, хочет во что бы то ни стало доказать свою правоту и утвердить собственную крутость и авторитет над вторым, господином Мудоевым. А тот, в свою очередь, обуреваем точно такими же помыслами в сторону "братишки" Пупова. Но это полбеды, а главная беда в том, что и Пупов, и Мудоев верховодят над изрядным количеством таких же, только еще более глупых уродов, которые благополучно едут насмерть воевать на мурманскую дорогу за разбитую фару в иномарочной телеге своего старшего товарища. И воюют, и умирают...
И тогда - горсть земли на гроб друга, клятвы отомстить, каменные стелы на могиле, где покойный Вован или Колян изображен с мобилой в руке на фоне "Мерседеса"... Я всегда старался держаться подальше от ублюдочной этой романтики и людей своих удерживал и предупреждал от нее... Но жизнь - она причудливее и неожиданннее любой сказки, любого детектива... Вот разве что "хэппи-енды" в ней почти не случаются...
Был у меня друг не друг, а очень хороший приятель, сослуживец, волевой и толковый мужик, из отставных военных. Повстречал его как-то - бедствует человек... И не в том дело, что перебивается он с хлеба на квас, хотя и жили они с женой без всякого шика, на его скудную офицерскую пенсию плюс случайные приработки и на ее мизерную зарплату. Нет, силы и разум есть у него, а приложить их некуда - вот главная беда. Человек живет и понимает про себя, что со всеми своими опытом, знаниями, умениями не востребован обществом, вроде как напрасно живет. И озлоблен он при таком понимании на весь белый свет, и друзей вроде как стесняется, но держится... Взял я его к себе - золотой человек. Работы невпроворот, да и работа не сахар (оперативная, связанная с охраной одного из рынков), но справляется без замечаний. На зарплату не жалуется, к рукам ничего не липнет... Помурыжил я его месяца этак три в достаточно жестком режиме, присмотрелся, посоветовался и начал "выращивать". Через месяц после испытательного срока он у меня директор небольшой охранной фирмы, еще через три - директор другой, побольше... Года не прошло - он стал генеральным директором (а я президент) всей ассоциации, моя правая рука, наделен всеми правами, обязанностями и полномочиями. Зарплата - от души, очень хорошая зарплата, сравнимая с моей. Мало того - большую квартиру ему купил, на его имя, в полную собственность, в центре города почти, в старом фонде после хорошего, высококачественного (само собой - нами, фирмой оплаченного) ремонта... Мобилы, секретарши, загранкомандировки, представительские расходы - даже и не вспоминаю, это обыденность, по штату положенная...
Сам я по служебному положению достиг того, что могу себе позволить ездить и езжу без особых понтов: когда на "Волге", когда на "Ниве", разве что с персональным водителем, а ему - представительский "шестисотый" выкатили, чтобы виден был уровень и возможности возглавляемой им фирмы. Я, наверное, сам шляпой оказался в той ситуации, потому что допустил рождение проблемы и ее беспрепятственный расцвет и не просчитал заранее всех возможных последствий, но кто мог подумать, что человек с прожитым полтинником за плечами вдруг рехнется на почве благосостояния и собственной значимости?
А ведь рехнулся. Началось с малого: работа такая, что постоянно в руке то бокал, то рюмка оказываются и наш... ну... пусть будет Петр Петрович Петров... и наш Петр Петрович, как я заметил (и опять же - не сразу, к сожалению), не всегда мог притормозить в этом вопросе. Ладно, думаю, человек взрослый, сам разберется - не замечание же ему делать, над душой стоять? Но пока алкоголизмом не пахнет - дело терпимое, кто из нас без греха за пазухой?
Однако стали прорезаться вещи посерьезнее: Петру нашему Петровичу все больше нравилось руководить и все меньше хотелось быть руководимым, хотя выше его по положению стоял только один-единственный служащий на всю международную ассоциацию "БЕРЕЗА" - ваш покорный слуга, Игнат Александрович Федоров, то есть - я.
