Слабый здоровьем Женя начал бредить. Это усугубило мое и без того подвешенное состояние. Затем довольно спонтанно произошла
Эротическая сцена N2.
Марина подмигнула Паше, Паша подмигнул Марине, они взяли маринино пальто и ушли за ближайший бархан. Мы их долго не видели. Зато довольно хорошо слышали.
Марина пулей примчалась из-за бархана, на бегу пытаясь застегнуть бюстгальтер.
- Караван! Караван!! - кричала она. Расслабленный Паша ковылял следом.
И вправду, вскоре к нам подошел караван из трех верблюдов и одного бедуина.
- Диего, ты говоришь по-арабски?- спросил Вервольф.
- Нет, но по-английски говорю.
- Я тоже говорю по-английски. - сказала Вера.
- Молодец, будешь здесь, на подхвате.- распорядился Вервольф.
Караван уже проходил мимо. Бедуин взирал на нас с бескрайним удивлением. Я вышел из автобуса и подошел к нему.
- Добрый день, уважаемый, - начал я по- английски.
- Добрый день. У вас, наверное, нет воды?
- Совершенно верно. Бензин тоже кончился, и это приводит нас в отчаяние.
- Я могу продать вам немного воды. Очень. Пять литров. Дорого. Очень. Двести долларов - литр.
Я повернулся в сторону автобуса и крикнул на том же языке:
- Вера, принеси-ка мне штуку баксов!
Бедуин слегка офонарел, а когда из автобуса выпорхнула Вера в прозрачном белье, он, бедняга, совсем обезумел. Хлебнув воды долларов на пятьдесят, я отправил Веру с драгоценной влагой к остальным ребятам, а сам продолжил переговоры. Вдалеке показался вертолет ВВС Ливана. Кедр, нарисованный на борту, был виден невооруженным взглядом. Теперь обалдел я. Я понял, куда мы попали.
- Однако, далеко залетел, - заметил бедуин, глядя на вертолет.- А вы кто, откуда?
- Ирландские террористы - сказал я с той интонацией, с какой в Москве сказал бы кому-нибудь, что я - вьетнамский летчик.
- Докажи. - просто сказал араб.
Я растерялся. А потом в голову пришла простая, как все гениальное, мысль.Я метнулся к автобусу, вернулся со "Стингером" в руках. "Только бы сработал!"- колотилось в мозгу. Прицелился. А через пять секунд ливанского вертолета уже не существовало.
- Будет тебе бензин. Скоро. Дешево.- так же просто сказал бедуин и добавил: - жди.
Караван скрылся вдали. Я вернулся в автобус, где все были несколько ошеломлены моим неожиданным террористическим актом - клянусь, первым в жизни!.
- Ребята,- нарушил я всеобщее молчание,- а ведь мы на Ближнем Востоке!
- Как ты узнал?
- Я только что сбил ливанский вертолет.
По автобусу почему-то прокатился вздох облегчения
Глава 4. Земля! Обетованная.
Итак, мы сидели где-то на Ближнем Востоке в докрасна раскаленном автобусе, в неглиже, можно сказать, и наслаждались многобаксовой водой. Вскоре ( часа через четыре, примерно), вдалеке запылил джип бредово-лилового цвета.
- Первый автомобиль, увидевший " Беломор трофи",- прокомментировал его появление Вервольф.
Из этой фантастического цвета машины вылез весьма заурядный араб, подошел ко мне, представился, как Сулейман, познакомился с остальными. Продал нам всего за двести " зеленых" шестьдесят литров топлива. Долго заглядывался на девушек, особенно на Веру, но я мягко напомнил ему, что у нас, в Ирландии, совсем не принято столь откровенно смотреть на чужих жен, как бы одеты или раздеты они ни были. Понявшая эту фразу Вера тут же подошла ко мне и не-е-ежно так меня обняла. Ощущая в такой близи весьма красивую и, к тому же, почти совсем раздетую женщину, я и сам едва с ума не сошел.
Сулейман продал нам также еду, пиво и сигареты. Потом Вервольф отозвал его в сторонку и определенно что-то купил. Что купил Вервольф, выяснилось позднее. Уезжая, араб как бы невзначай оставил на песке ящик ракет для "Стингера".
Пообедав, поехали дальше. Водитель курил. Мы пока не могли.
Эротическая сцена N3 (стриптиз).
На задней площадке величаво громоздилась долларовая куча. Вервольф как мог мягко вел автобус по пустыне и пел только что сочиненную им песню про беспримерный пробег " Беломор трофи". Вера пожаловалась на чрезвычайную жару и сняла бюстгальтер, явив нашим восторженным взорам свою великолепную грудь. Остальные девчонки тоже пожелали оказаться в центре внимания и разделись полностью. Мы от них не отстали. Увидев в зеркале заднего обзора, что между Пашей и Мариной начались достаточно бурные ласки, Вервольф остановил автобус и вошел в салон. По гребню дальнего бархана проехал зеленый Porsche.
