Сколько обманутых надежд! Ведь когда башковитый купец Шелихов и его компаньон Голиков обратились в комиссию по коммерции с обстоятельным проектом об обширной монопольной компании и комиссия одобрила проект, Екатерина с решением этим не согласилась. Высочайше отказала в ссуде в двести тысяч рублей, в исключительном праве на плаванье и торговлю, будучи противницей всяческих монополий. Не разрешила и охрану под военной командой в сто человек.
Взамен утверждения проекта купцам были пожалованы шпаги и медали для ношения на шее с портретом ее величества с одной стороны, а с другой — с изъяснением, за что даны.
Так закончились в конце восемнадцатого века мечты Шелихова о грандиозной компании, наподобие Ост-Индской, на севере России. Вникая в историю освоения этого края, Рылеев не мог не любоваться талантом и воображением русского купца-самородка Шелихова. Тут было не только желание загребать деньгу, но ревнивое, высокое патриотическое чувство.
После того как рухнул проект, похеренный императрицей, Шелихов, нацепив медаль на шею и шпагу на бок, запасся терпением в ожидании более благоприятных обстоятельств и добился от иркутского генерал-губернатора разрешения на построение поселения к вящей славе русской империи.
По мысли Шелихова, строить такое поселение следовало не на острове, а на «матерой земле», куда трудно было проникнуть иностранцам. Селение промышленников мечтал он превратить в город и назвать его звучным именем «Славороссия». Все было продумано до самых малых подробностей. Планировка улиц, прямых и широких, монументальные ворота — «русские ворота» — должны были открывать въезд в город. Соорудить редуты и батареи — двадцать пушек, направленных во все стороны света. И, наконец, обученные «музыке» мальчики должны бить в барабаны по вечерам, а иногда и «играть музыку». И даже мастеровые, живущие в благословенном этом городе, по-видимому скорняки, кожевники, шорники, должны были получать от городского правления куртки наподобие военных и какое-нибудь оружие, хотя бы штык на бок.
Такая вот Аркадия представлялась иркутскому купцу Шелихову во славу отчизны. Мечтатель не дожил до осуществления своего проекта и скончался. Управление всеми делами оставил на долю «печальной жены своей и детей».
После его смерти понадобились годы борьбы между конкурирующими компаниями и помехами правительства, чтобы возникла нынешняя Российско-американская компания. И теперь, четверть века спустя, все еще возникают непроходимые заслоны, мешающие свободно действовать.
Погрузившись в историю, предваряющую возникновение Российско-американской компании, Рылеев ужаснулся тому, как самодержавные капризы сковывали частное предпринимательство. Теперь только ему стали понятны слова Мордвинова о делах общегосударственных. И как это он не уловил иронии в его словах!
Он знал, что происходило в ту пору в сношениях с иностранными державами. Америка и Англия недвусмысленно протестовали против проникновения России на американский континент. Америка опасалась дальнейшего проникновения русских. Англия — сокращения рыболовства и китоловства вдоль берегов, занятых русскими. Были заключены соответствующие конвенции, сильно ограничивающие права русских, и в особенности права Российско-американской компании, на американском континенте. Александр легко соглашался на все, опасаясь обострения отношений с Англией на Востоке. Опасения преувеличивались до такой степени, что притеснения эти доходили до смешных мелочей. Зачем-то понадобилось, чтобы был смещен Баранов — правитель колоний, каргопольский купец, занимавший эту должность в течение многих лет. Потребовали, чтобы его заменил человек, ничего не смысливший в деле, но с немецкой фамилией Гагемейстер.
Купечество все более и более урезалось в своих правах, и даже руководство правлением акционерной компании почти полностью перешло к бюрократии. Из восемнадцати акционеров, имевших право голоса в компании, десять принадлежали к крупным правительственным чинам, таким, как управляющий государственным Заемным банком граф Хвостов, тайный советник князь Дондуков-Корсаков, граф Петр Ивелич, и прочим немаловажным персонам. Купцов сначала отстранили от общего управления компанией, затем от руководства колониальными промыслами и наконец поставили всю коммерческую деятельность компании под строгий правительственный контроль.
