Они добрались до входной двери. Билл на секунду остановился в холле, чтобы отдать фужер официанту.
— Хорошая выставка. Поздравляю! — торопливо сказал он оказавшемуся рядом Коннору.
— Спасибо, Билл, — ответил тот, бросая на Дебору удивленный взгляд. — Тебе понравилось что-нибудь?
— В следующий раз, — отрезал Билл, лишая владельца галереи всяческих надежд.
Через несколько секунд они оказались на улице — совершенно одни после толчеи вернисажа.
Дебора не могла поверить в это. Она и Билли после стольких лет разлуки вновь оказались наедине! Конечно, он не знает, кто перед ним сейчас, но это уже не имеет значения! Ее затея — сплошная глупость! Нет ни малейшей надежды на то, что их прежние отношения возродятся. Билли стал другим и ее заставляет быть другой.
Отпусти меня! — мысленно взмолилась женщина.
Она взглянула на их тесно сплетенные руки. Что он имел в виду, говоря об удовлетворении? Может быть, он все-таки почувствовал что-то?
Теперь-то Дебора понимала, что ее жизнь вряд ли можно было назвать полноценной и гармоничной. Переживания детства, связанные с Билли, лишили ее возможности обрести счастье с кем-то еще. А она так хотела быть счастливой! Столько раз пробовала, пытаясь обмануть себя, но тщетно! А Билли?.. Вернее, Уильям Дейвис, ощущал ли он себя когда-нибудь счастливым с другими женщинами?..
Скорее всего, да. Не вел же он жизнь монаха все эти годы! Интересно, что она почувствует, когда Билл коснется ее тела? Как глупо даже думать об этом! И все равно ей хотелось знать. Ведь в этого мужчину превратился Билли из ее детских грез.
Взгляд остановился на плечах, ширину которых не мог скрыть кожаный пиджак. Сердце забилось быстрее. Дебора посмотрела своему спутнику в лицо, желая прочесть его мысли. У него были упрямо сжатые губы и упрямо вскинутый подбородок. Он, бесспорно, боец, всегда имеющий мужество постоять за себя.
Да, таким он стал еще в детстве, сопротивляясь жестокой тирании своего деда. А как иначе можно выжить в этом страшном мире?
— Куда вы ведете меня? — раздался ее слабый голос.
Дебора неожиданно почувствовала себя испуганной птичкой, пойманной искусным птицеловом. Его быстрый взгляд лишь усилил чувство тревоги. Глупо было надеяться на что-то общее в будущем, эта встреча ничего не могла изменить. Их жизни никогда не сольются вместе!
— Моя машина припаркована недалеко отсюда. Всего несколько кварталов.
Его машина! Часть его новой жизни.
— Какой марки? Вы давно ее купили? — спросила она, сгорая от желания узнать о нем как можно больше.
— Вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?
Дебора нахмурилась. Его самоуверенность граничила с невежливостью! Впрочем, ее любопытство могло натолкнуть Дейвиса на мысль, что она журналистка или хуже того — искательница богатого жениха.
Может, сказать ему, что это не так? А дальше? Как объяснить ее интерес, не раскрывая всей правды? Ведь все ее, так называемое расследование пока ограничивалось несколькими статьями о нем и грудой заметок в колонках светской хроники, включая список гостей сегодняшней выставки. Этого было явно недостаточно. Совсем недостаточно! Обед с ним мог бы дать намного больше.
Даже если его подозрительность будет расти, Дебора решила ни в чем не разубеждать Дейвиса. По крайней мере, сейчас…
— Это «порше». Удовлетворены?
Спортивный автомобиль. Мощный, способный оставить у себя за спиной многих. Может быть, тоже черный.
— Подходит, — пробормотала она скорее себе, чем ему.
— Рад, что вы не разочарованы, — весело отозвался Билл.
Но она была, была разочарована тем, что он не узнал ее, Дебби!
Конечно, в свои двадцать восемь Дебора уже и близко не напоминала ту худенькую девочку-подростка с пушистой русой косой, что рассталась со своим Билли пятнадцать лет назад. Высокая, длинноногая, с пышной грудью, с гривой золотисто-каштановых волос — как узнать в этой роскошной женщине маленькую Дебби? Мать часто называла дочку поздним цветком, и в этом была доля правды.
«Золотая девочка». Так он звал ее в детстве. Он говорил, что она единственное золото в его жизни. Жаль, что связь, существовавшая между ними в детстве, сейчас прервана.
