По мере того как мой вес становился меньше, количество получаемых мною комплиментов росло. И я снова почувствовала себя счастливой. И когда я пошла в колледж, даже старшие девочки, причем самые популярные, стали просить меня поделиться секретом, как оставаться стройной.
— Физическая нагрузка и умеренность в еде, — отвечала я им.
Чего я не говорила им, так это того, что я трачу все свое содержание и деньги, которые мне дарили на день рождения, на покупку единственного разрешенного препарата, помогающего сбрасывать вес. Я покупала его у одной из подруг Хизер по балетной школе. Я узнала об этом лекарстве на одном из моих любимых сайтов, на котором уверялось, что, принимая его, можно совсем забыть о еде. Препарат также давал мне сумасшедшую энергию, так что мне стало хватать всего нескольких часов сна в сутки. Я прятала таблетки в черных ботинках, хранившихся у меня в шкафу, и те часы, когда мне полагалось спать, проводила у зеркала, изучая свое тело, разглаживая кожу, которая все еще казалась мне жирной, и втягивая живот. И я пересчитывала ребра и радовалась тому, что между моими бедрами появился просвет, который не исчезал, как сильно ни старалась бы я сдвинуть ноги.
— Как ты думаешь, Британи Трипп толще, чем я? — как-то спросила я Тайлера.
Был вторник, и мы с ним сидели в гостиной, делая уроки. Его мама была на работе до шести часов вечера, и после этого у нее было назначено свидание с хирургом, так что Тайлер оставался ужинать у нас. Я уже решила, что для виду я съем два крохотных кусочка цыпленка, четыре маленьких помидорчика и четверть нарезанного листового салата. Тогда родители не смогут сказать, что я ничего не ела. Потому что я смогу возразить им. Они оба беспокоились из-за того, что я мало ем, и мама даже отвела меня к врачу, которому я соврала о том, сколько калорий в день я потреб — ляю. И он поверил, что я толще, чем была на самом деле, потому что я воспользовалась советом, прочитанным все на том же сайте. Я надела много одежды и ботинки с толстой подошвой и положила несколько кусочков свинца в карманы джинсов. И когда медсестра сказала, чтобы я встала на весы, они показали вполне разумный вес. И с того дня я стала есть всего один раз в день за ужином, чтобы отвязаться от родителей.
— Ты не толстая, — сказал Тайлер, на минуту оторвавшись от учебника и оглядывая меня. — Если на то пошло, тебе не повредит немного прибавить в весе.
— Ни за что, — ответила я. — Я хочу потерять еще не менее десяти фунтов.
Потеряв их, я стала бы весить меньше ста фунтов, а как было сказано на моем любимом сайте, единственный приемлемый вес мог исчисляться лишь двузначным числом.
— Ты с ума сошла. — Тайлер покачал головой, и его длинные светлые волосы упали ему на глаза. — Если ты еще похудеешь, ты просто аннигилируешь. Как твои сиськи.
— Эй! — сказала я, лягнув его в ногу. — Веди себя прилично!
Я сложила руки на груди и сгорбилась, хотя и знала, что он прав. С тех пор как мы с Тайлером познакомились, моя грудь с размера D уменьшилась так, что бюстгальтеры размера А стали велики. И втайне я была рада этому, потому что парни перестали бросать на меня странные взгляды.
— Я не это имел в виду, — идя на попятный, сказал Тайлер. — Ты по-прежнему хорошенькая и все такое, но ты здорово исхудала.
— Я знаю, — согласилась я. — Но это только потому, что мне это было нужно. Еще десять фунтов, и я буду выглядеть идеально.
— Как бы ты ни выглядела, для меня ты всегда идеальная, — признался Тайлер и тут же отвернулся, чтобы я не видела его лица.
— Спасибо, — сказала я.
Я была очень довольна. Он всегда знал, что и когда сказать.
Конечно, когда я поделилась с Дэниэлом этой историей, я преподнесла ее как забавный случай и не упомянула о том, что Тайлер назвал меня идеальной. Дэниэл знал, что моим лучшим другом был парень, потому что Хизер переехала в Сан-Франциско после первого курса колледжа, и Тайлер остался единственным, с кем я проводила больше всего времени.
— И между вами никогда ничего не было? — спросил меня Дэниэл, когда я рассказала ему о дружбе с Тайлером.
— Нет, — ответила я, хотя это было не совсем правдой. Но я, безусловно, не спала с ним, а именно об этом, как я решила, меня и спрашивал Дэниэл. — Он мне как брат.
