— Джейн Хэммонд?
— Да. Мне очень жаль Джейн. Знаете ли, она работает здесь. Многие женщины несли факел для Кита. Может быть, это и погубило его. Только Джейн оказалась иной. Он был единственной, настоящей любовью в ее жизни, но она добилась слишком больших успехов. Он оказался для нее не парой. Когда я его уволил, он порвал с ней. Некоторое время я опасался, что Джейн сойдет с ума, хотя она и держит себя в руках.
— Когда это случилось?
— Где-то в начале года. Я уволил его на следующий день после Рождества. — Северн скорчил кислую мину, отчаянно кусая сигару. — Неплохо выбрал время, да? Вскоре после этого он начал крутить с женой Тарантайна. Изредка я встречаю их в ночных заведениях. Если хотите знать, когда у меня есть такая возможность, я подбрасываю ему сотню-другую. — Он посмотрел на диктофон с видом нетерпения. — Этого достаточно? На рассказ всего, что я знаю о Ките, уйдет целый день.
Я встал и поблагодарил его. Он проводил меня до двери, массивный и быстрый в движениях.
— Я бросил в беде старого друга. Не объясните ли вы мне, в чем там дело? С Дэллингом ничего не случилось?
— Он должен сам рассказать вам об этом.
Северн пожал плечами легко, как будто вес собственной порядочности не обременял его.
— Ладно, Арчер.
— Кланяйтесь Миранде.
— Я ее больше не вижу. Она уехала на Гавайи. Еще увидимся.
Я должен был пройти мимо двери Джейн Хэммонд по пути к лифту. Дверь была открыта. Она все еще находилась за столом, сидела чересчур прямо, держа телефонную трубку в левой руке. Правой рукой с ярко-красными ногтями она вцепилась в свою грудь. Ее ничего не видящие глаза потемнели и глубоко запали в глазницах.
Полиция обнаружила ее имя в телефонной книжке из красной кожи.
Я пересек улицу по направлению к бульвару Пико и поехал к дому миссис Лоуренс в Санта-Монике. Усталость, физическая и моральная, не давала сосредоточиться. Сверкающее движение позднего утра резало глаза и действовало на нервы. Подсознательно у меня бродила мысль о том, что у миссис Лоуренс можно снять комнату, чтобы выспаться и избавиться пока от докучливых полицейских расспросов. А в лучшем случае — дочь могла подать ей весточку о себе.
Гэлли Лоуренс поступила лучше и хуже, чем я предполагал. Бронзовый «паккард» был припаркован у обочины, напротив дома ее матери. Его вид подействовал на меня как стимулирующее лекарство — бензедрин. Я вбежал на веранду и всем весом надавил на звонок. Миссис Лоуренс тут же подошла к двери:
— Мистер Арчер! Я пыталась связаться с вами по телефону.
— Гэлли здесь?
— Она была. Поэтому я и звонила вам. Где вы были?
— Слишком далеко. Я хотел бы войти, если разрешите.
— Извините меня. Я так расстроена, что не знаю, пришла я домой или ухожу. — Она выглядела обезумевшей. Седые волосы, которые накануне утром были так аккуратно уложены, теперь были растрепаны, как будто она рвала их обеими руками. Всего один день проложил более глубокие, чем прежде, морщины на ее лице.
И все же она оставалась очень любезной, отступила, пропуская меня в дом, и повела через прихожую к своему нагромождению мебели.
— Вы выглядите совершенно измотанным, мистер Арчер. Разрешите заварить вам чаю?
— Спасибо, не надо. Где Гэлли?
— Не знаю, куда она отправилась. Примерно в десять часов за ней приехал мужчина, как раз когда я приготовила завтрак. Поджарила ветчину, как ей всегда нравилось, и тут у дверей появился этот тип. Она уехала с ним, ничего мне не объяснив. — Женщина опустилась в кресло-качалку, стоявшее возле двери гостиной, и положила сжатые руки себе на колени.
— Был ли это ее муж? Вы его видели?
— Муж? — Ее голос звучал устало и смущенно. За короткий срок своей теперешней жизни она пережила слишком много событий. — Но ведь она не замужем.
— Похоже, что замужем. За человеком по фамилии Тарантайн. Она вам не сказала об этом?
— У нас практически не было времени, чтобы поговорить. Она приехала домой вчера ночью, очень поздно… Не знаю, как вас и благодарить, мистер Арчер, за все, что вы сделали…
— Значит, Гэлли говорила обо мне?
— О да! Она отправилась прямо домой после того, как вы ее нашли. Она приехала очень поздно, фактически уже на рассвете, слишком устала и не могла много говорить. А сегодня утром я дала ей возможность выспаться. Это было так замечательно, что моя девочка опять спала в своей кровати. А теперь она снова уехала. — Миссис Лоуренс сидела, внутренне созерцая происшедшее, моргая печальными глазами.
