***
Относительно предвыборной лихорадки Елена была права. Стоял октябрь. Холодные ветры насквозь продували парки, и земля была покрыта ковром красных и бронзовых листьев. Повсюду царило возбуждение, люди говорили, что кабинет Дизраели не может уже выполнять свои обязанности, он должен отправиться в отставку.
Я часто бывала в доме на Вестминстерской площади. Бен тоже бывал там, так что мы довольно часто виделись, но никогда наедине. Часто приглашали и Тимоти. Френсис и Питеркин приходили редко, ссылаясь на загруженность работой.
За столом шли увлекательные диспуты. Между дядей Питером и Беном велись дискуссии, которые, по-моему, были достойны зала палаты общин, дядя Питер поддерживал Дизраели, а Бен - Гладстона. Мы время от времени могли лишь подавать реплики, но главными ораторами были эти двое.
Тебе придется здорово потрудиться в Мэйнорли, Бен! - сказал дядя Питер. - Как там дела?
- Просто прекрасно!
И ты думаешь, что справишься?
- Я знаю, что справлюсь!
- Избиратели - совершенно непредсказуемые существа, Бен. Ты увидишь, как тебе будет трудно убедить их в том, что Глад стон лучше Дизраели!
Так уж случилось, что у меня другое мнение, и я сумею сделать так, что мои избиратели будут разделять его!
Грейс обратилась к дяде Питеру:
- Мне кажется, мистер Лэнсдон, избиратели Мэйнорли уже начали любить своего нового кандидата.
Она взглянула на Бена чуть ли не покровительственно.
- Грейс, ты лично исследовала территорию избирательного округа? спросила тетя Амарилис.
- Да, в прошлый раз мы отправились и поговорили с людьми, правда, Лиззи?
Лиззи что-то утвердительно пробормотала.
- Это было так интересно! Мне кажется, мы произвели на них некоторое впечатление.
- Вот так и завоевывают избирателей! - отозвался дядя Питер. - Никакой политики! Просто демонстрируют им, что ты благопристойный семейный человек, что твоя жена горой стоит за тебя, и в результате они ставят крестик против твоего имени!
- Именно так я и рассуждала! - сказала Грейс. - Лиззи очень помогает в этом деле.
- Я... мне...
Грейс помогала мне, - пролепетала Лиззи.
- Ах, Лиззи, ты прекрасно выполнила свою задачу!
Они стали обсуждать шансы обеих партий, но у меня сложилось впечатление, что дядя Питер считает неизбежной победу либералов, совершенно не устраивающую его. Тем не менее он поглядывал на Бена, казалось, с удовлетворением и гордостью.
После обеда я поговорила с дядей Питером.
- Я нахожу, что эти разговоры о политике очень интересны, - сказала я. - Просто захватывающи, правда? Ты действительно хочешь, чтобы победили консерваторы?
- Моя милая Анжелет, я стойкий сторонник своей партии!
- Но Бен...
Он вздохнул.
- Да, он оказался по другую сторону баррикад.
- Ты думаешь, он победит?
- Конечно, победит! Трудно устоять против него. Хотелось бы мне...
Мне хотелось бы услышать, чего бы ему хотелось, но вместо этого он сказал:
- Ты знаешь, она права... Грейс. Избирателям нравятся кандидаты, которые счастливы в браке! Елена всегда очень помогала Мэтью, а потом, конечно, то, что ее брат женился на Френсис, а они организовали эту миссию...
Очень удачно!
- Для других людей это не меньшее благо, чем для Мэтью, дядя Питер.
- О да, и одним из этих людей являешься ты, не так ли? Милый парень этот Тимоти Рэнсон, он производит впечатление надежного и неплохо обеспеченного!
- Ты наводил справки?
- Естественно, я всегда навожу справки о друзьях моей семьи!
- Дядя Питер, ты неисправим!
- Ну, конечно, всегда был таким и останусь! Держись за меня, хорошо, моя дорогая?
- Охотно, - улыбнулась я ему.
***
Примерно через неделю после этого в нашу жизнь вошла Фанни.
Мы с Тимоти отработали, как обычно, на раздаче похлебки. Пустые котлы и чашки были уже унесены на кухню, все занялись своими делами. Мы сидели в небольшой комнате, примыкавшей к той, где раздавалась похлебка, и, как обычно, разговаривали о каких-то особо поразивших нас случаях, печальных или забавных, и немножко о себе, когда вдруг услышали, что дверь открылась. Мы прислушались: какие-то крадущиеся шаги. Встав, мы поспешили в соседнюю комнату. Девушка была испугана и готова в любую секунду убежать.
